Он сжал зубы и увидел ее глаза, расширенные от испуга. Она пыталась повернуться, но не могла выбраться из-под него. Ее ногти впились в него, но он поймал ее запястья и закинул руки ей за голову, смерив ее ледяным взглядом своих голубых глаз.
Он приказал Ролло остаться, но где же, черт подери, он застрял? Он нужен был сейчас Эрику. Его силы убывали с каждой минутой, он потерял огромное количество крови. Он сразил бессчетное количество бойцов, но эта ведьма с серебряными глазами почти одержала над ним верх.
Сдавленный звук слетел с ее губ. Она зажмурилась, чтобы не видеть его глаз, и закусила нижнюю губу.
— Ты поплатишься за это жизнью! — вдруг выкрикнула она с жаром.
— За что? За что, миледи? За то, что я пристал к вашему берегу, или за то, что не умер, несмотря на то, что вы метко прицелились? А… за то, что я с вами обращаюсь подобным образом?..
Он приподнялся, борясь с темнотой перед глазами, и его пальцы скользнули по внутренней поверхности ее обнаженного бедра.
Краска разлилась по ее лицу — от злости, а может быть, от какого-нибудь другого чувства. Он рассмеялся, но боль снова обрушилась на него. Она ранила его своей проклятой стрелой, она брыкалась, кусалась, царапалась, и он будет последним глупцом, если не поймет, что красивый враг может тоже быть смертельно опасным. Он ожесточился против ее красоты и против своего дикого желания, которое возникло во время яростной схватки от прикосновения к ее мягкому обнаженному телу.
— Не бойтесь, английская ведьма, — сказал он с усмешкой, пока его рука свободно скользила по ее бедру в опасной близости от сокровенных мест. — В вас нет ни мягкости, ни нежности, ни привлекательности, миледи. Или я убью вас или возьму в плен, вот и все. Если мне нужна женщина, я беру такую, какой она должна быть: чувственную и нежную. И не злите меня, мадам, потому что может произойти бессмысленная жестокость.
— Что еще можно ждать от викинга, кроме дикости и убийства? — бросила она.
Он ухмыльнулся, преодолевая соблазн ударить ее. Он заставил себя медленно улыбнуться. «Боже мой, где же Ролло?» Он видел все сквозь красный туман, но даже сквозь этот туман она была прекрасна и… смертельно опасна. Пряди ее огненно-золотых, благоухающих как весенние цветы волос опутывали его лицо. Ее серо-голубые глаза были широко открыты и прекрасны, несмотря на то, что излучали дикую ненависть.
Ее груди вздымались и опускались, туго натягивая платье.
— Может, ты и станешь моей, — прошептал он.
Он коснулся ее щеки, но она резко откинула голову назад. Его пальцы скользили по шее, накрыли грудь, ощутив ее мягкость. Его палец стал описывать круги вокруг соска, и он отвердел. Она часто задышала и яростно замотала головой. Ее глаза были широко раскрыты и сверкали от гнева.