Домработница. Она у Глебова уже давно, и… А, стоп! Про Елену Борисовну мы уже говорили, так что нет необходимости повторяться.
Вот, собственно, и все. Были, разумеется, и другие люди, с которыми Алексей в той или иной степени поддерживал отношения – прежде всего, деловые, – но они сводились, в основном, к телефонным контактам.
И, наконец, последний вопрос – где сам Виктор Викторович находился в тот вечер, когда произошло убийство, – вызвал у того чуть ли не истерику. «Как вы смеете меня подозревать?! – орал Глебов. – Вы что, не понимаете, какое это кощунство?! Да таким, как вы, не место в прокуратуре, и я об этом позабочусь!» С большим трудом удалось объяснить мужчине, что этот вопрос следователь просто обязан задать согласно протоколу – подобно тому, как заносятся туда же паспортные данные допрашиваемого лица. Однако без толку. «Мне начхать на ваши правила! Я не буду отвечать на подобные вопросы!» И действительно не ответил.
Следующий свидетель – Константин Михайлович Бердник. С ним удалось побеседовать лишь через четыре дня после убийства, поскольку именно в тот вечер, когда это случилось, мужчина уехал по делам в Москву. Правда, опрашивал его не следователь, а оперативник.
Основных вопросов к Берднику, судя по содержанию протокола, было пять.
Во-первых, причина столь срочного отъезда в Москву. Как пояснил Константин Михайлович, эта поездка связана с бизнесом, который они вели совместно с Глебовым, и была отнюдь не «столь срочной». Они с Алексеем Викторовичем этот визит запланировали загодя, и билет был приобретен еще где-то за неделю до отъезда. Причем это была инициатива Глебова, который вел по телефону переговоры с московским партнером. Назвать последнего Бердник категорически отказался и пояснил, что сможет ответить на этот вопрос только в том случае, если ему предъявят официальные обвинения. Оперативники, кстати, проверили данную информацию. Оказалось, что Бердник выехал в Москву третьего сентября скорым поездом отправлением в двадцать два тридцать пять. Билет же действительно приобрел еще двадцать восьмого августа.
Второй вопрос касался телефонного разговора с Глебовым. Как следовало из распечатки, Алексей Викторович звонил Берднику на мобильный телефон в день убийства примерно в двадцать один сорок, и разговор этот длился более пяти минут. Мужчина подтвердил, что действительно говорил с Глебовым в это время, и беседовали они как раз о предстоящих переговорах в Москве – последний инструктаж, так сказать.
Распечатки телефонных звонков с мобильного телефона Глебова за последний месяц и справку об их проверке я внимательно изучать пока не стал, а с разрешения следователя просто скопировал, благо ксерокс стоит здесь же, в кабинете. Посмотрю на досуге.