– Спасибо! – крикнул ему вслед Киселев. Фотографии перекочевали в мои руки. Анатолий не обманул – снимки были действительно вполне приличного качества. Бердник – и анфас, и в профиль, и в полупрофиль – был на них более чем узнаваем.
– Как – есть вопросы? – с трудно скрываемой гордостью в голосе интересуется мой приятель.
– Класс! А вопрос только один: сколько я тебе должен?
– Ну, ты уж меня совсем не уважаешь, Пал Николаич! Будем считать это бонусом от фирмы, как оптовому заказчику. Между прочим, если надо, то я тебе даже счет за оплаченные работы выпишу – деньги твои будут.
– Ну, ты уж меня совсем не уважаешь, Анатоль Ляксеич! – в тон отвечаю я, поднимаясь со стула. – Ладно – спасибо за помощь. Бывай!
– Бывай, Пашка! – Толя отвечает мне крепким рукопожатием. – Если что – обращайся в любое время суток.
В конторе я застаю на месте только Платонова – остальные умотали по делам.
– Здорово! – встает тот из-за стола. – А тебя как раз Лена искала. Она там что-то проверила и просила передать, что можно материалы забрать.
– Спасибо, – кивнул я, пожимая Сергею руку. – Сейчас чайку попью и схожу. А то ведь с утра не ел.
– Мы с ней сейчас как раз собирались пойти кофе попить.
– Вот и отлично! Раз уж вы все равно встречаетесь – возьми у нее заодно мои бумаги, ладно? А я пока должен тут кое-что сделать.
– Нет проблем, – кивнул Платонов, запирая сейф. – Только мы вернемся не раньше, чем через полчаса.
– А я раньше и не управлюсь…
Серега возвратился отнюдь не через полчаса. Я уже беспокойно поглядываю на часы – мне ведь, не забывайте, еще маму сегодня на вокзал везти. А это, доложу вам, серьезное мероприятие, требующее недюжинной выдержки и самообладания.
– Лена сказала, что там пара человечков есть, которые у нас светились. – Платонов протягивает мне пару листков бумаги.
Ничего особенного в них не оказалось. Из всех ранее судимых лиц в кругу общения Власова – кроме, естественно, самого Сергея – фигурировал некто Владимир Дробышевский. Судим он был еще в 89-м году по статье 212 – это, насколько я помню тогдашний уголовный кодекс, угон автотранспорта. Кем, интересно, он у Шохмана трудится?… Водитель-экспедитор. Логично, ничего не скажешь. Впрочем, я полагаю, что Евгений Наумович знал, что делает.
Но меня сейчас совсем другое занимает. Мне в данный момент гораздо более интересен господин Бердник и то, что удалось у него узнать.
Прежде всего, этот странный звонок. Константин Михайлович сказал, что в нем никакой необходимости не было, но. зачем-то ведь Глебов звонил? Причем именно в то время, когда, по заключению медиков, могла наступить смерть. Кто знает – возможно, убийца как раз в этот момент уже поднимался по лестнице. Или даже. уже был в квартире! И Алексей Викторович, возможно, хотел этим странным звонком что-то сообщить своему другу – что-то такое, чего тот, к сожалению, не понял. Спьяну, в принципе, можно было позвонить, но – нет, Бердник говорит, что Глебов был в норме. Я ведь недаром его спросил, как у покойного с «этим делом» обстояло.