– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Может быть это любовь?
– Она умерла, – сказал Сы.
– Я знаю, – поднимаясь с колен, кивнул Богдан.
– Нас здесь не было, – сказал Сы. – Эта женщина каким-то образом проникла сюда, вела себя, как безумная, что-то кричала, мои люди не могли разобрать, что, поскольку они плохо говорят по-русски, а потом она ни с того ни с сего выхватила пистолет и пустила пулю себе в сердце.
– Все верно, – согласился Пасюк.
– Не лучше ли незаметно избавиться от трупа? – предложил один из китайцев.
Сы отрицательно покачал головой.
– Кто-то мог видеть, как она входила сюда. В ресторане наверняка был слышен выстрел. Крови слишком много. Экспертиза обнаружит ее микроследы даже если тщательно вымыть пол. Зачем подвергать себя ненужному риску? А так обезумевшая женщина совершила самоубийство на глазах нескольких свидетелей.
– Я все понял, – поклонился боссу китаец.
Сы посмотрел на Богдана.
– Тебя проведут через боковую дверь.
– Цзай цзиень, – попрощался Пасюк.
– Цзай цзиень, – слегка наклонил голову Сы.
– Ты действительно считаешь, что это Воронец убила генерала Красномырдикова? – спросил полковник Обрыдлов.
– Она убила кошку, – сказал Колюня. – Но теоретически она вполне могла убить и генерала.
– Могла убить или убила?
– Какое это теперь имеет значение? Официально убийца Красномырдикова мертва, дело закрыто, начальство довольно, журналисты от восторга кипятком писают, так стоит ли задавать никому не нужные вопросы?
– Я так, из любопытства.
– Думаю, это не она.
– Почему?
– Не знаю. Интуиция сыщика.
– Тогда кто же?
Чупрун пожал плечами:
– Понятия не имею. И, если честно, плевать мне на то, кто это сделал. Иногда мне самому хочется взять в руки топор и порубить на куски таких тварей, как этот Красномырдиков.
– Нельзя, – вздохнул Иван Евсеевич.
– То-то и оно, что нельзя, – грустно согласился Колюня.
Полковник подошел к сейфу и вынул из него початую бутылку «Столичной» и два граненых стакана.
– Ну что, помянем майора Червячук? – предложил он.
– Помянем, – сказал Чупрун, принимая из рук Обрыдлова стакан.
– Действительно, похоже на самоубийство, – вздохнул Иван Евсеевич. – Пистолет ее, отпечатки, типичная траектория полета пули, частицы пороха на руке, и выстрел был только один, все четко укладывается в общую картину. Не за что зацепиться.
– К этому все и шло, – кивнул Колюня. – Нержавеющая Маня всегда была одержимой, а на этом чертовом Пасюке окончательно свихнулась. Интересно только, какого дьявола ее понесло в китайскую культурную ассоциацию.
– Наверное, решила расспросить о Богдане китайские Триады, – усмехнулся полковник.