- Ладно, - сказал Ваун. - Прощай, Зозо. Прощай, Тэм.
Зозо улыбнулась по-детски бессмысленно. Тэм скривил губы. Она повернулась к нему для поцелуя. Они отвлеклись, и Ваун тут же вышиб им мозги. Два выстрела подряд с таким небольшим интервалом, что по пустому дому пронеслось эхо, как от одного. Окна и двери не начали блокироваться, стало быть, служба безопасности действительно выключена. Что в принципе не имеет никакого значения - думал Ваун, допуская пистолет на ближайший стол. Ему просто пришлось бы провести два не слишком приятных часа с двумя вонючими трупами. Никакие законы никогда ни в чем не смогут обвинить великого адмирала Вауна, он просто помогал старому товарищу; скорее всего он именно так и напишет в рапорте.
Собака замолкла. А может быть, никакой собаки и не было.
В дверях Ваун на мгновение обернулся и бросил взгляд на тела, вернее - на кровавый ком в кресле. Ему будет не хватать Тэма. Зозо... ее он никогда не понимал, с ее скаредным нежеланием поделиться великолепием своего тела с друзьями. А Тэма ему будет не хватать. И все-таки... дубинки и электрошок? - Я отомстил за Раджа! - провозгласил он с горькой иронией и отправился на поиски какого-нибудь кома.
Дезактивировав службу безопасности, Тэм одновременно дезактивировал все работающие приборы во всем доме, вплоть до старинного медного барометра в вестибюле. В конце концов в маленьком кабинете, о существовании которого он никогда раньше не подозревал, Ваун отыскал аварийный ком с независимым источником питания. Дозваниваясь в Вэлхэл, он обнаружил, что сидит в восхитительном старинном деревянном кресле с позолотой. Наверняка фейринджианский подлинник. Много лет он искал такой для своей коллекции, а у Тэма, оказывается, эта штука была, явно позабытая в неприглядном углу.
Сим, показавшийся в аквариуме дисплея, представлял собой карлика-урода с песочного цвета волосами и продолговатыми контурами травоядного животного.
Расстегнутая рубашка наполовину вываливалась из шорт. Ноги и руки тонкие, как трости. Говорил он как-то даже слишком по-кайлбрански, и голос его звучал так, будто доносился из-под земли. Иногда Ваун обращался к нему "Дживс". Это была самая популярная картинка в Вэлхэле; лица спейсеров, впервые встретившихся с этой безобразной рожей, сначала становились до невыразимой степени обескураженными, а потом у кого сильно бледнели, а у кого багровели.
Общаясь с Вауном наедине, его бытовая техника пользовалась совсем другим имиджем, но ради звонка извне проверка на предмет посторонних слушателей не проводилась. Да и не было в этом смысла, поскольку если любопытные персоны и гражданские власти никогда не смогли бы подключиться к внутренним системам коммуникации Патруля, то сам-то Патруль, ясное дело, мог. Таким образом, сей неотесанный придурочный болван являлся полезным напоминанием о том, что все сказанное может стать достоянием чужих ушей.