Глаза его выражали какое-то странное чувство – что-то между благоговением и отчаянием.
– Неужели не понимаешь? Я обязан найти девушку, которая написала эту песню.
– Линн, – спросил мистер Коллинз, поднимаясь из-за стола и поправляя со лба светлые волосы, – ты не могла бы задержаться на несколько минут? Я хотел бы обсудить с тобой твое сочинение по Эмили Дикинсон.
– Конечно, – промямлила Линн.
Она и правда особо не спешила идти есть свой сандвич. Главное событие недели – передача песни на конкурс в редакцию «Оракула» – было позади. Теперь она желала лишь, чтобы время пролетело побыстрее. Скоро наступят выходные, когда она сможет заняться своей музыкой. А в субботу она ведет урок игры на гитаре в Музыкальном центре.
Мистер Коллинз нахмурился над ее тетрадью. В горле у Линн пересохло. Что она сделала не так? Она много трудилась над этим сочинением, больше, чем обычно.
– Линн, в этом сочинении есть некоторые очень сильные вещи, – сказал мистер Коллинз, глядя ей прямо в глаза. – У тебя очень оригинальный взгляд на поэзию Эмили Дикинсон, и ты очень хорошо пишешь.
– Спасибо, – смущенно сказала Линн.
Она отнюдь не ожидала, что ее будут хвалить.
– Вообще, – продолжал мистер Коллинз, – у меня такое чувство, что у тебя большой природный талант к писательству. Ты сама не пишешь стихи?
Линн почувствовала, как щеки ее краснеют.
– Н-нет, – выговорила она.
В общем-то, она ведь не лгала. Ведь песни – это не стихи?
С минуту мистер Коллинз смотрел на нее молча.
– Если ты когда-нибудь что-то все-таки напишешь, то, надеюсь, ты сочтешь возможным показать это мне? Я с удовольствием прочту.
Линн чувствовала себя ужасно. Мистер Коллинз был таким приятным, не ругал ее за то, что она вечно молчит на уроках, или за что-то еще. Она хотела бы иметь мужество рассказать ему, что пишет песни. Но она не могла заставить себя сказать ничего.
– Спасибо, – промямлила она, забирая сочинение. – Я рада, что оно, по-вашему, «ничего».
Мистер Коллинз рассмеялся.
– Оно больше чем «ничего», – сказал он ей.
Неожиданно голос его стал серьезным.
– Когда-нибудь, Линн, ты поймешь, что ты больше чем «ничего». И знаешь что? Я очень надеюсь оказаться рядом и увидеть выражение твоего лица в тот момент, когда ты поймешь это.
Глаза Линн наполнились слезами. Что он имел в виду под словом «больше чем ничего»?
Ей было трудно в это поверить. А если мистер Коллинз полагает, что произойдет какое-то чудо, которое заставит ее изменить собственное мнение о себе, то ему предстоит очень трудная задача.
Линн Генри по-прежнему убеждена, что она – самое большое на Земле ничтожество.