И поцелуя, добавила она про себя, но какого поцелуя! Он стал самым потрясающим впечатлением этого вечера.
– Что ж, оно того стоило, – прямо в унисон ее мыслям раздался голос Макса. – И потом, он вас заметил, я же вам говорил, что так оно и будет. Я кое-что придумал. Поговорим об этом дома.
Двадцать минут спустя Джилли сидела возле камина в кабинете Макса со стаканом бренди в руке. Откинувшись на мягкую кожаную спинку кресла, она наконец спросила:
– Так что же за план?
– Держать вас подальше от Ричи Блейка. Она отпила глоток:
– Пока что ваш план мне нравится.
– Вот как?
Так, значит, Джилли не прочь немного помучить Ричи? Впрочем, он заслужил это.
– Хорошо, а то я опасался показаться вам чересчур эгоистичным. Понимаете, вы нужны мне, а как только Ричи Блейк осознает, что ему вас не хватает, он помчится за вами быстрее, чем белка за шишкой на вершине дерева. И кто же тогда останется здесь, способный примириться с моим злобным и нелюдимым характером?
– Это правда, – Джилли изобразила подобие улыбки. Если мужчина умеет так целоваться, можно примириться еще и не с таким характером. – Но кто говорит о том, чтобы уехать?
– Когда Ричи сможет снова претендовать на все ваше внимание, он не захочет ни с кем делить вас.
– Возможно, не захочет. – Джилли отвела взгляд. – Но меня не так просто добиться, Макс.
– Я и не говорил, что просто. Но я видел, как он смотрел на вас. – Макс покрутил стакан в ладонях. – Вы давно Знаете его, вы приехали в Лондон, чтобы быть к нему поближе.
Лицо у нее помрачнело. Так что же она тогда задумала? Он-то считал, что Блейк был ее первой любовью, первым одновременно и сладким и горьким опытом. Поэтому она была так сильно уязвлена его пренебрежением.
Но что, если он ошибся?
Джилли сидела напротив него, уютно расположившись в кресле, женщина до кончиков ногтей. Ее полные губы, мягкие очертания груди под бледным шелком платья, зовущий изгиб бедер неудержимо манили его. И все же было в ней что-то такое, что заставляло его усомниться в ее опытности. Возможно ли такое в наше время и в ее возрасте? Возможно ли, чтобы она никогда…
– Расскажите мне о нем, – быстро произнес он, борясь со своим смущением. – Я хочу понять, что он за человек.
В доме было так тихо, что Джилли могла слышать собственное дыхание и немного судорожное биение своего сердца. Макс сидел напротив и смотрел на пламя камина. Непослушная прядь коротко остриженных волос упала ему на лоб, но он не стал откидывать ее назад нервным движением руки, как делал это во время работы. Отблески пламени придавали его лицу резкую твердость гранитного портрета, губы были сурово сжаты, как у человека, привыкшего подавлять чувства.