Виолетта остановилась на середине лестницы.
— Вы так странно смотрите на меня, — сказала девушка. — Я что-то сделала неправильно?
Блэйк откашлялся.
— Я думал, вам захочется обсудить со мной ваши финансовые дела, — перевел он разговор в другое русло.
Только теперь Виолетта поняла, почему он так жадно смотрит на нее.
— О Боже! Я совсем забыла… — Она провела рукой по распущенным волосам и резко бросилась наверх.
Блэйк кинулся вслед за ней.
— Леди Гудвин… ради Бога… это не имеет значения…
— Вы так думаете? — покачиваясь на верхней ступеньке, переспросила Виолетта. — Но ведь это неприлично… Я быстро причешусь, вы ведь не уйдете?
— Ну конечно нет, — успокоил ее Блэйк. Виолетта опрометью бросилась в свою комнату.
Блэйк остался стоять в гостиной. Обернувшись, он поймал на себе неприязненный взгляд Ральфа, который не считал нужным скрывать свое презрение. У Блэйка не оставалось никаких сомнений: Ральф влюблен в свою госпожу. Интересно, отвечает ли она ему взаимностью?
Виолетта вошла в гостиную, и Блэйк встал, приветствуя ее. Теперь волосы ее аккуратно покоились под широкой сине-черной повязкой.
— Надеюсь, сегодня вы чувствуете себя лучше, чем вчера? — поинтересовался Блэйк.
— Ваш бренди сотворил чудо. Я чувствую себя прекрасно. Как никогда.
— Я заехал навестить вас и узнать, не нужна ли моя помощь, — сказал Блэйк.
— Нет, спасибо. Благодарю Господа за то, что сэр Томас не забыл про меня. Теперь со мной все будет хорошо.
— Леди Гудвин, мне очень жаль того, что произошло. Но мы по крайней мере можем утешать себя тем, что сэр Гудвин прожил богатую событиями и интересную жизнь.
— Да, я знаю, но как только я вспоминаю, что в то время, когда он умирал, я веселилась вечером в Хардинг-Холле, у меня начинает щемить сердце.
Полный сострадания, Блэйк опустился перед ней на колени.
— Вы не должны винить себя. Вы ни в чем не виноваты.
— Он сам хотел, чтобы я поехала и повеселилась, — прошептала несчастная Виолетта. — Он был очень хорошим человеком. Он был моим другом. Он часто говорил мне, что я словно солнышко для него. — Блэйк промолчал. Возможно, сейчас он начал лучше понимать сэра Томаса.
— Он заботился о вас, а вы заботились о нем, — неожиданно для себя произнес Блэйк.
— Конечно, — подтвердила Виолетта. — Подумать только, как много он сделал для меня: он купил мне одежду, кормил меня вдоволь, а на день рождения он подарил мне это. — Она достала из выреза платья тоненькую золотую цепочку, украшенную жемчужиной и бриллиантом в виде подвески.
— Очень мило, — похвалил Блэйк, отметив про себя, что все украшение вряд ли стоило дороже сорока фунтов.