Стараясь пригладить руками растрепанные волосы, она завернула еще за один угол. Алекс заметила их в тот же самый миг, когда они увидели ее.
Двоих мужчин. Мужчин, одетых в тюрбаны, цветастые расшитые жилеты и широкие шаровары. У обоих — жуткие ятаганы и древние пистолеты за поясом. Парочка была облачена в точности так, как турецкие солдаты из книг по истории, которые когда-то читала Алекс в университете.
На какое-то мгновение Алекс застыла, глядя на мужчин, а те — на нее. Оба дружно взревели. Она не колебалась ни секунды.
Алекс понеслась прочь. Она бежала что было сил, удирая от мужчин. Никогда в жизни она не бегала так быстро. Наверное, ее ноги превратились в колеса. У нее не было времени для того, чтобы осознать увиденное или разобраться, кто эти двое, что гонятся за ней. Ясно было одно: ей грозит страшная опасность, и ни за что нельзя даться им в руки!
Так она и неслась очертя голову, не разбирая дороги, виляя между домами, топча ухоженные палисадники, спотыкаясь на кучах отбросов и нечистот. Наконец она оглянулась. Погоня отстала — вряд ли эти двое пребывали в такой же отличной форме, как и она. Но Алекс не остановилась. Легкие горели, она задыхалась. Новый поворот. Алекс заметила распахнутую настежь дверь какого-то маленького домишки. Внутри суетился смуглолицый мужчина в просторном цветастом одеянии. С хриплым криком она ринулась туда.
Дрожащая, измученная Алекс сидела на низкой бархатной тахте. Старик хозяин проворно захлопнул дверь и запер ее на засов. Теперь он наливал гостье чаю.
Алекс была на грани истерики. Она с трудом соображала, что происходит. Скинув пыльные сандалии, она принялась растирать нывшие ноги, чтобы не дать волю слезам. Как только она доберется до отеля, непременно позвонит Жозефу. Может быть, решится рассказать ему всю правду — то есть истинную причину ее приезда в Триполи. Ее не покидала странная уверенность, что он должен все понять.
Но что же это были за люди? И почему они были одеты точь-в-точь как турецкие солдаты начала девятнадцатого века? Может быть, они участвовали в каком-нибудь праздничном параде или работали охранниками какого-то исторического места? Надо отдать должное — выглядели они на все сто. Настоящие янычары из далекого прошлого.
Старик в развевающихся одеждах подошел к кушетке. В руках он держал чашку горячего чая. Он забормотал по-арабски что-то ласковое, утешительное.
Алекс взяла хрупкую чашку и отхлебнула. У чудесного напитка был не совсем обычный аромат.
— Шакран, — пробормотала она. — Мерси боку. Извините, я не говорю по-вашему.