— Спасибо. — Алекс порывисто схватила его за руку. Джебаль улыбнулся — ему это льстило. Но паша рявкнул:
— Ты испортишь ее, как уже испортил свою первую жену, Джебаль! Скоро она станет командовать тобой, вместо того чтобы повиноваться!
Добродушное выражение мигом исчезло с лица Джебаля. Он помрачнел и резко сказал:
— Зу повинуется мне.
Паша лишь презрительно сплюнул.
Джебаль скрестил руки на груди и вскинул голову, словно упрямый мальчишка.
— Из тебя никогда не выйдет настоящий правитель, если ты не научишься наказывать тех, кто посмел ослушаться! — продолжал отец. — Уже не один раз твоя Зу заслужила бастонадо! Только так ты можешь поставить ее на место.
— Я сам знаю, кого и когда стоит наказывать, — тихо ответил Джебаль.
Паша разразился потоком ругательств.
Француз ехидно ухмыльнулся.
А Алекс почувствовала жалость к Джебалю.
Ее поместили пока во дворец Юсуфа Корамалли. Алекс скоро стало ясно, что за стенами дворца обитает вся многочисленная королевская семья. По сути, дворцовый комплекс можно было считать настоящим небольшим городом в городе. И Джебаль являлся единственным наследником.
Если не считать двух огромных рабов-индусов в пурпурных шароварах и золотистых халатах, Алекс оказалась одна в уютной комнате, стены которой были сплошь увешаны роскошными гобеленами. На застланном пушистыми восточными коврами полу стояло несколько кушеток, и Алекс опустилась на одну из них, не чувствуя под собой ног от усталости. Чудесной работы решетчатая дверь выходила во внутренний садик с тенистыми деревьями, цветущими клумбами и сверкающими на солнце прудами. Алекс долго сидела и бездумно смотрела во двор, пока не заметила человека, идущего к ней по посыпанной гравием дорожке.
Сначала она приняла его за Нильсена. Но вот слепящее солнце скрылось за облаком, и стало ясно, что изящно сложенный незнакомец одет в жилетку, шаровары и сандалии, как обычно одеваются рабы. Да и в руках он нес поднос, заставленный тарелками и кувшинами. На руке у него болтался ее рюкзак.
Сердце у Алекс учащенно забилось. И вовсе не потому, что ей решили вернуть то немногое, что у нее оставалось. Она невольно поднялась, не спуская глаз со смуглого лица незнакомца, замешкавшегося на пороге. Он казался на несколько лет моложе Алекс — темноволосый, с высокими скулами. Почтительно поклонившись, раб забормотал приветствие на арабском языке. Но вот он взглянул на нее из-под длинных ресниц. Глаза у него были необычного серого, почти серебристого оттенка.
— Жозеф?.. — прошептала Алекс.
Вспыхнув, он тут же отвел глаза. Его красивое лицо было абсолютно спокойным, когда он поставил поднос на низенький столик.