— Вы полагаете, что я собираюсь обмануть вас? — спросил он.
— Нет, нет, — настаивал Теобальд, смахивая запястьем капли пота с виска. — Но только разве вы не посидите и не выпьете вина? После дороги, что вы проделали этим июльским днем, вино освежит вас и просвет лит ваш ум.
— Вы полагаете, что я собираюсь обмануть вас? — повторил Уильям. Голос его звучал тихо, внушительно и настойчиво. Хозяин замка Пертрейд сидел в кресле, тогда как Уильям стоял. Уютно завернувшись в меха, Теобальд пил вино, а с промокшей под дождем кольчуги Уильяма стекала вода. И все же Уильям продолжал стоять, одна его нога была на полу, а другую он уверенно поставил на помост. Его внушительный вид превращал сидевшего перед ним лорда в трепещущий студень. Рука, протягивавшая контракт, сама по себе подчеркивала требование.
— Я привез брачный контракт, позволяющий вам избавиться от вашей слепой и бесполезной приемной дочери.
— Я никогда не говорил, что она слепая и бесполезная, — возразил Теобальд, его покрасневшие глаза стали косить от напряжения мыслей. — Она… она на самом деле очень полезна, и мы в замке Пертрейд очень скучали без ее милого присутствия.
— Это же никчемный камень, висящий на вашей шее, как вы сказали моему отцу.
Отборные воины Уильяма нетерпеливо переступали, сама их поза говорила о гневе. Их угрожающий вид подавлял не столь внушительных воинов Теобальда, стоявших в разных углах зала.
— Вы говорили моему отцу, что она никому не нужна. Я веду речь о вполне разумном приданом. Вы должны быть благодарны мне за то, что я освобождаю вас от хлопот о ней. — Уильям тряхнул контрактом и с радостью заметил, как Теобальд при этом моргнул.
— Я ее опекун. Она не имеет права выходить замуж без моего согласия, — пробормотал Теобальд.
— Этот брачный контракт освобождает вас от столь нежеланной для вас ответственности за леди Сору и от тяжких трудов по защите ее земель.
— И от доходов с ее земель. — Теобальд неуверенно встал на ноги, демонстрируя пьяную браваду. — Что позволяет вам думать, будто вы имеете право требовать у меня ее земли?
Уильям и не шелохнулся, но спина его еще больше выпрямилась, и он стал почему-то выглядеть еще опасней.
— Я не только требую у вас ее земли, я требую отчета о каждом пшеничном зернышке, которое вы с этих земель получили, и о всех предпринятых вами действиях, имевших целью обеспечить безопасность этой собственности.
— Отчета?
Огонь, горевший в глазах Уильяма, и неожиданное требование отчета заставили Теобальда повернуться вокруг. Он беспомощно посмотрел на своих людей, но они отвернулись от него. Он посмотрел на свою девочку-жену, и она ответила ему ничего не выражавшим взглядом. Он посмотрел на суровые лица воинов Уильяма и прочел на них известие о своем поражении. Он снова плюхнулся в кресло, дрожащей рукой схватил кубок и осушил его до дна.