— Я слышал.
Гарри зевнул. Может, скрытность и загадочность Тревельяна кому-то и нравятся, но ему, Гарри, они просто наскучили.
— Если это все, что ты хотел мне сказать, я, пожалуй, еще посплю.
— Ты собираешься отослать старуху после вашей свадьбы?
— Отослать во вдовий дом? Не знаю, почему ты относишься к матери, как к какому-то чудовищу. Она добрая, милая женщина и всегда такой была. Если бы ты постарался получше узнать ее, то и сам бы это понял. На твой вопрос я отвечаю: нет. Мать не переедет. Я думаю, будет лучше, если она останется рядом со мной. Она ведь калека, как тебе известно.
— Она хочет остаться, чтобы управлять домом и командовать Леатрис.
Гарри окончательно проснулся. Его брат может разозлить самого дьявола.
— Мать вовсе не так жестока и коварна. Она любит свою дочь и хочет быть рядом с ней. Что в этом плохого? Леа вполне счастлива.
— Ты так думаешь? Когда ты в последний раз говорил с сестрой?
— Во всяком случае, позже тебя, — отпарировал Гарри. — Кстати, я хотел бы знать, по какому праву ты являешься сюда и пытаешься все изменить. Ты уехал отсюда, потом сбежал от деда, никто даже не знал, где ты, мы не видели тебя годами, а теперь появляешься и начинаешь распоряжаться. Если собираешься продолжать в том же духе, «выходи из укрытия».
Тревельян сидел у кровати на стуле с высокой спинкой и молчал.
— Я так и думал, — бросил Гарри. — Ты хочешь командовать из засады!
— Твоя маленькая американка хочет выдать Леа за Джеймса Кинкайда.
Гарри рассмеялся.
— Пусть попробует. Клер абсолютно свободна и может сводить кого угодно с кем угодно. Женщины вообще любят заниматься такими делами.
— И ты не собираешься ей помочь?
— Помочь?! Все, что ей нужно сделать, это привести их друг к другу. Ведь они не виделись уже много лет.
— А что скажет твоя мать?
Гарри повернулся и уставился на брата, лицо его пылало от ярости.
— Между прочим, она и твоя мать. Почему ты держишься как чужой? Если Леатрис хочет выйти замуж, то может сделать это. Она не узник в тюрьме. — Гарри не желал вспоминать о спорах и ссорах Леатрис с матерью по поводу Джеймса Кинкайда много лет назад.
Тревельян опять заговорил, стараясь успокоиться.
— Леа — настоящая пленница, ты просто не видишь этого, и, если ситуация не изменится, твою маленькую невесту постигнет подобная участь.
— Ты перегрелся, — сказал Гарри усталым голосом. — Я женюсь на Клер, и все будет прекрасно. Мама сказала, что ей нравится Клер и она будет мне хорошей женой. Я знаю, они подружатся и станут так же близки, как мама и Леа. А теперь уходи, прошу тебя, я хочу спать. — Он натянул на себя одеяло и закрыл глаза.