Тревельян наконец сообразил, что ее так рассердило.
— Вы ведь знаете: я пишу обо всем, что вижу.
— В том числе и о своих друзьях! — Она улыбнулась. — Не могу понять, как это я сразу вас не узнала. Шрамы. Холодный взгляд, которым вы смотрите на все и вся, как будто определяете, классифицируете живые существа и предметы. А какое латинское название вы дали мне? «Американус бакерус»? Полагаю, вы будете первооткрывателем! Или меня назовут как-то по-другому? Например «Американа бакера»?
— Я не совершил ничего ужасного! Почему вы так говорите со мной?
— Разве?! При каждом удобном случае вы задавали мне вопросы обо мне и моей семье. Вы спрашивали меня о людях, которых я встретила здесь. — Она сжала губы. — Вы спрашивали меня и о капитане Бейкере, и о… — Клер оглядела его с головы до ног. Вы спрашивали меня и о себе. Это похоже на подслушивание и подглядывание, капитан Бейкер. Или я по-прежнему могу называть вас Тревельяном? Или вообще никак не называть?
Клер сделала шаг к двери, но Тревельян загородил ей дорогу.
— Я не собирался лгать вам, — сказал он. — Есть причины, вынуждающие меня сохранять инкогнито.
— Чтобы продолжать шпионить?
— Я никогда этим не занимался!
— Может быть, в Пеше по-другому относятся к шпионам? Клер видела, что Тревельян хорошо понимает ее.
— Я поясню вам, мистер, не знаю как вас называть! Я не туземка и не буду объектом вашего изучения. Когда я вспоминаю, как вы сидели и наблюдали за мной у Мактаврита, потом здесь… А я… я помогала вам, когда вы болели. — Она отошла от него, как будто даже стоять рядом с ним ей было неприятно. — Я не принадлежу к аборигенам, чьи странные и интересные обычаи вы можете изучать. Я американка, и очень богатая американка. Если вы посмеете хоть что-нибудь опубликовать обо мне, я привлеку вас к суду!
Тревельян с изумлением взглянул на Клер и отступил в сторону.
— Я не стану писать о вас, мисс Уиллоуби. Прощайте. Желаю вам счастья с вашим герцогом.
Клер не обратила внимания на его последние слова и молча вышла.
Когда Клер вернулась в дом, вся семья уже сидела за столом. Она не пошла переодеваться, хотя ее платье выглядело не лучшим образом. Не обращая внимания на взгляды слуг, она подошла к дверям столовой и уже собиралась войти, когда один из них остановил ее.
— Ее светлость требует, чтобы обедающих не беспокоили по время трапезы, — сказал он.
Клер посмотрела на него.
— Когда я стану герцогиней, непременно вспомню ваши слова, — спокойно бросила она.
Он тут же открыл перед ней дверь.
Клер подошла прямо к Гарри и села рядом с ним. Только что подали суп.