И вот прошел месяц с тех пор, как они с Джереми прибыли в этот город. Сейчас Кэтрин сидела в зале заседаний и ждала начала суда. После первой и единственной стычки с Коулом Джорданом она больше ни разу не видела его: в тот же день он уехал из Ледженда и вернулся домой только прошлой ночью.
Он сидел в противоположном углу зала суда в окружении трех адвокатов, небрежно раскинувшись в кресле и вытянув ноги вперед.
Этим утром Стюарты уделили самое тщательное внимание туалету Кэтрин. Ее заставили надеть глухое черное платье и старомодную черную шелковую шляпку. Волосы ее так туго стянули на затылке, что у нее заслезились глаза. Зато результат превзошел все ожидания. Джереми, увидев мать в этом наряде, широко распахнул глаза и прошептал.
— Ты похожа на мадонну Рафаэля. Посмотрев в зеркало, Кэтрин мысленно согласилась, что вид у нее бледный и… невинный.
— Непорочная вдова, — высказал свое мнение мистер Стюарт, положив руку на круглые плечи жены. — Я знал, что ты отлично справишься с этой задачей, моя сладкая голубка.
— Я выгляжу просто нелепо, — сказала Кэтрин, прикалывая брошь в виде камеи к высокому вороту тяжелого шелкового платья.
— А по-моему, она выглядит настоящей красавицей, миссис Голубка, — сказал Джереми, восхищенно глядя на мать.
За глаза он уже давно называл миссис Стюарт «миссис Голубка», но однажды проговорился и назвал ее так за общим столом. Мальчик страшно перепугался, однако чету Стюартов очень повеселило это обращение, и они разрешили Джереми обращаться к ней так и впредь. Даже Кэтрин с трудом удерживалась, чтобы не назвать ее Голубкой: уж очень соответствовало это имя нежному и мягкому характеру миссис Стюарт. И тем не менее эта кроткая голубица вела дом железной рукой и как хотела вертела своим мужем.
Судья объявил начало заседания и вызвал Коула Джордана для дачи показаний.
Мистер Стюарт спросил Коула, почему тот не выполнил условия контракта и отказал вдове Кэтрин в работе, которая была так необходима ей и ее дорогому сынишке.
— Я отказался взять ее на работу, потому что она не справилась бы с моим сыном, — был ответ Коула Джордана.
С самоуверенной улыбкой он посмотрел в зал. Он улыбнулся даже судье Бэскому, но тот был тверд как скала, и Кэтрин с облегчением вздохнула.
— Все вы знаете моего парня, — продолжал Коул. — Он обожает азартные игры и вполне мог бы стать управляющим публичного дома. А теперь взгляните на нее. Как может совладать с таким мальчишкой женщина, которая всю свою жизнь пила чай из тонких фарфоровых чашек?
Однако Джона Стюарта этот аргумент не убедил.