– Дженни… Дженни, я хочу тебя. Кому от этого станет хуже? Ты же не наивная девочка. Ты женщина. У тебя ребенок. И я…ну, что плохого в том, что мы доставим друг другу удовольствие? – Он касался губами ее уха, целовал шею.
– О, медоточивый, сладкоголосый негодяй! Ты хочешь использовать в своих бесчестных интересах несчастную, засыпающую на ходу женщину… – Дженни деланно зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Взять верх над изнуренной, опьяневшей женщиной… женщиной, которая… ужасно хочет вас мистер Ангел, – Дженни снова вздохнула. Лунный свет и пламя страсти зажгли огонь в ее глазах. – Даже, если вы не свободны.
– Я останусь дорогим воспоминанием, Дженни. Обещаю тебе, – Габриель улыбнулся и поцеловал ее руку.
– Мне хватит моих воспоминаний до конца жизни. Жаль, но почти все они не слишком приятны, – сказала она резко. – Расставаться… страшно трудно.
– Когда будет нужно, я помогу тебе проститься, cara. А сейчас нас захватили безрассудные страсть и влюбленность. Такое не часто случается… очень редко… и это… прекрасно, – прошептал он пылко.
Теперь Габриель точно знал, почему дуракам закон не писан, почему их ряды постоянно растут. И он тоже стремился примкнуть к ним, становился одним из них, дураком, который не мог остановиться вовремя… если только еще не поздно.
«Он может остановиться», – подумал он. У него железная воля, абсолютное самообладание. Он может отказаться от Дженни, да и от любой другой женщины, когда… захочет. Но именно сейчас ему не хотелось отступаться. Его желание было безмерным.
– Нас неотвратимо тянет друг к другу, cara. Есть только один способ погасить костер, – горячий с хрипотцой голос Габриеля волновал Дженни. Она взглянула в его сверкающие черные пленительные глаза и не смогла отвести взор. – Мы подходим друг другу, Дженни, – у него перехватило дыхание, когда он коснулся ее груди, погладил большим пальцем отвердевшие соски, провел ладонями по изгибу тонкой талии. Всем своим весом Габриель прижал ее к стене сарая. Его умелые руки нежно ласкали женщину. Дженни охватило неизъяснимое блаженство, которое накатывало на нее волна за волной.
Их тела слились воедино. Дженни была изумлена, потрясена. Все ее тело пульсировало от наслаждения. Глаза закрыты. Полуоткрытые губы прижались ко рту Габриеля. Она обвила руками его шею и сникла в изнеможении с чувством удовлетворения и любви.
Габриель целовал ее глаза, изящное ушко, стройную нежную шею. Он поправил сползшее с ее плеч одеяло. И только сейчас Дженни услышала за спиной приглушенное воркование.
– У нас нет места, где бы мы могли остаться одни. Но наступит день, еще до того, как мы расстанемся, и я уложу тебя в постель из роз. Клянусь, так и будет, – решительно сказал он.