– Как она попала на Вторую авеню? Куда направляется эта молодая женщина? Она говорит по-английски? Кто может перевести ей? – обратилась миссионер к окружающим.
– Мне не нужен переводчик, мисс Райт. Просто у меня нет возможности вставить даже словечко, – Дженни ослепительно улыбнулась. – Я не язычница и не святая. Я еду в Айову.
– Едете в Айову со своими детьми? Эти двое малышей ваши? – она погладила Ингри по головке, потрепала Эллиса по подбородку. – В Айову, к своему мужу?
– Она одинока… вдова, – вставила София. И Дженни подумала, что при сложившихся обстоятельствах, пожалуй, невинная ложь не помешает. Энергичная мисс Глэдис продолжала говорить без остановки.
– Вы поступили мудро и смело, что решились на такой шаг, оставили прежнюю родину. Тяжелые, печальные времена позади. Мне жаль, что у малюток нет любящего отца, который помог бы их растить. Хотя, я думаю, вы найдете им папу, когда устроитесь и успокоитесь. У ваших малышей еще будут братья и сестры. На западе нет недостатка в фермерах-холостяках, – мисс Райт похлопала Дженни по руке. – Девочка похожа на вас, Дженни. Когда вы постареете, она напомнит вам о вашей молодости. Как сказал Шекспир в своих сонетах: «Для материнских глаз ты – отражение давно промчавшихся апрельских дней». Вы красивы и счастливы, что у вас такие прекрасные дети. Младенец… мальчик… – Глэдис впилась в Эллиса острым оценивающим взглядом. – Ну, он, наверное, похож на отца. Еще рано искать сходство.
Дженни кивнула, соглашаясь, и обменялась взглядом с Габриелем, стоявшим в стороне от женщин. Он нетерпеливо попыхивал гаванской сигарой.
Глэдис выслушала коротенький рассказ мисс Ланган о ее жизни. Одна леди из благотворительного общества прочла подробную лекцию о том, как важно для тех, кто хочет стать настоящим американцем, соблюдать чистоту, быть законопослушным и набожным, и подарила Софии красочный венецианский пейзаж. Под картинкой по-итальянски перечислялись симптомы туберкулеза – бича перенаселенных многоэтажек в кварталах иммигрантов. Когда леди ушли, мисс Райт дала Дженни адрес человека, который, возможно, взял бы ее на работу, если бы она ей понадобилась.
– Алонзо Карвало – богатый человек, обремененный большой семьей. Его старшая дочь – одного возраста с вами или на год-два старше; самый младший ребенок – ровесник вашей девочки. Недавно он построил особняк на Пятой авеню, окнами на Центральный парк. Он был вынужден выселить десятки семей из лачуг на своей земле и просил меня помочь беднякам найти другое жилье. Покосившиеся хибарки растут как грибы, по окраинам нашего великого города. Вы узнаете, если останетесь здесь, что Нью-Йорк – богатая величественная столица, построенная – и все продолжающая отстраиваться – нашей мечтой, нашим непосильным трудом. Но он безжалостен и жесток, если ты беден и у тебя нет друзей. Дженни, в нем легко потерять надежду.