С ушибленной ногой Хатангин не мог отправиться вместе с собакой и потому послал за своим братом Орджаном.
— Ну, ну, посмотрим, что они нашли, — бросил, уходя, Орджан.
— Увидишь, — сказал Хатангин, провожая брата взглядом.
Через некоторое время вернулся Орджан и, едва переводя дыхание, сообщил:
— Однако несчастье. Русский лежит около Чёрной берёзы. Иду запрячь оленя и разбудить кого-нибудь, чтобы мне помогли. Комбо и Кежма остались там.
Вскоре был запряжён сильный олень. Он тащил за собой две длинные, сплетённые между собой жерди. Это примитивное транспортное средство, называемое волокушей, удобно тем, что оно проедет всюду и на самой плохой дороге не поломается.
С Орджаном пошёл ещё один охотник. Собаки встретили их радостным лаем. Раненого уложили на волокушу и привязали широкими и мягкими постромками.
Ехали медленно. В стойбище раненым занялся шаман.
— Одному великому Торыну, богу тайги, известно, будет ли завтра ещё биться сердце русского, — важно произнёс он.
Орджан, убеждённый, что Феклистова может вылечить только Торын, начал упрашивать шамана:
— Могли бы помочь жертвы, надо задобрить Торына.
Шаман ответил, глядя в сторону:
— Русский выручил твоего брата, Торын выручит русского. Если хочешь расположить к себе великого, принеси жертвенный дар.
Орджан ушёл и вернулся с двумя соболиными шкурками. Одну из них шаман положил в своём чуме, а вторую церемонно разрывал и бросал её частички на небольшой каменный алтарь, где горел огонь.
Тем временем Хатангин, поддерживаемый своей сестрой, молодой Майиул, приковылял к шаману и почтительно смотрел, как на жертвенном алтаре огонь пожирает драгоценный мех. Запах горелой кожи и шерсти смешивался с ароматом кипящей смолы, дым стелился по чуму и поднимался клубами, пока его не уносил лёгкий ветерок.
Феклистов неподвижно лежал на ложе, застеленном оленьими шкурами, и тяжело дышал. Хатангин сидел, сочувственно покачивал головой и шептал, как бы увещевая раненого.
— Русский не должен был ходить по тайге без оружия, не должен был ходить один, где никогда не бывал, В тайге не поможет учёная голова…
Майиул ожидала, пока шаман не дал ей знак, и затем вошла в чум. Здесь она уселась около больного, чтобы присматривать за ним. Брат медленно встал, девушка помогла ему дойти до выхода и вернулась к Феклистову.
Хотя это и противоречило обычаям племени, чтобы незамужняя девушка ухаживала за посторонним мужчиной, но Хатангин настоял на своём, доказывая, что Феклистов отнёсся к нему, как к родному брату.
Майиул смотрела за раненым. Русский показался ей таким несчастным, что она не выдержала и погладила его по лицу.