И сказал Морган: да утвердятся на столе стеклянные сосуды из-под молока и да возникнут в них бананы и прочие плоды земные. И стало так.
И произвёл всякий стеклянный сосуд бананы и прочие плоды. И увидел Морган, что этого вполне достаточно.
И был вечер, и было утро: день третий.
И сказал Морган: да будут светила на тверди небесной и да будут они светить на стол.
И создал Морган светила великие, и поставил их Морган на тверди небесной, чтобы светить на стол, и отделять свет от тьмы.
И был вечер, и было утро: день четвёртый.
И сказал Морган: да произведёт всякий банан и прочий плод бактерии, разлагающие его. И стало так.
И сотворил Морган бактерии, и начался процесс брожения. И благословил их Морган, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте стеклянные сосуды.
И был вечер, и было утро: день пятый.
И сказал Морган: сотворим плодовых мушек дрозофил по образу Нашему и подобию Нашему, и да владычествуют они над бананами, и над прочими плодами, и над разлагающими их бактериями, и над всеми стеклянными сосудами, и над всем, что содержится в них.
И сотворил Морган дрозофил по образу Своему, по образу Моргана сотворил их, самца и самку.
И благословил их Морган, и сказал им Морган: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте стеклянный сосуд, и обладайте им, и владычествуйте над бананами, и над прочими плодами, и над разлагающими их бактериями, и над всеми стеклянными сосудами, и над всем, что содержится в них.
И сказал Морган: вот, Я дал вам всякие плоды – вам сие будет в пищу. И стало так.
И увидел Морган: всё, что Он создал, хорошо весьма (all correct). И был вечер, и было утро: день шестой.
(окончание не найдено)
2005
Любовь Лукина, Евгений Лукин
Рыцарь хрустальной чаши
Широкий стальной клинок еще дымился от крови дракона, когда человек в доспехах привязал всхрапывающего от ярости и страха коня к низкому уродливому дереву и, тяжело ступая, сошел в расселину.
Солнце садилось. В расселине было темно, и все же ржавую железную дверь он увидел издали, сразу.
Он искал ее без малого десять лет.
Там, за дверью, в недрах зачарованной пещеры, таилась Хрустальная Чаша. Околдованный древней легендой, ради нее он оставил пиры и турниры, ради нее он скитался по диким землям и совершал подвиги, которые некому было воспеть.
Что-то больно толкнуло его в сердце. Потом еще раз. Это звала Чаша! Рыцарь выпрямился и, откинув забрало, негромко, торжественно, слово за словом, произнес заклинание, вырванное им пять лет назад из злобных уст умирающего колдуна.
И дверь, заскрежетав, отворилась.
Понимая, что прежние подвиги – ребячья забава по сравнению с тем, что предстоит ему сейчас, он переступил порог и оказался на складе, освещенном двумя стоваттными лампочками. Запах упаковки натолкнул его на мысль об адской сере, и, призвав имя Господне, рыцарь двинулся вдоль стены из картонных ящиков.