— Я сказала вашей горничной, что хочу видеть Найджела, но она или глухая, или придурковатая.
— Она не глухая и не придурковатая, — холодно ответила Джулия, — но она знает, что Найджел не любит, чтобы ему мешали, когда он работает.
— Не то чтобы я не хотела видеть вас, — быстро добавила Сильвия. — Мне просто показалось, что это вы не жалуете меня.
— Почему?
— Учитывая ваши с Найджелом отношения, я решила… Ну, вы понимаете.
— Трудно не понять, — сухо ответила Джулия.
Сильвия прищурилась, словно прикидывая, что сказать.
— Не забывайте — Найджел мне не чужой. Большинство мужчин не смогли бы жить монахами, но он любит работу и может отодвинуть чувства в сторону — по крайней мере на время. — Джулия молчала. — Вам не нравится слышать правду, — злобно прошипела Сильвия. — Интересно, зачем вы вообще вышли за него — или вы так и намеревались оставаться невестой-девственницей?
— Как вы смеете так со мной говорить!
— Я уже сказала, что хочу, чтобы Найджел был счастлив.
— Все равно это не дает вам права так со мной разговаривать. — Джулия встала. — Думаю, вам лучше уйти, миссис Эрендел.
— Ну конечно, думаете, миссис Фарнхэм, — насмешливо отозвалась та. — Но вы такая… нетронутая, что лучше мне звать вас мисс Трэффорд.
Джулия окаменела. Она так давно не слышала этого имени, что даже не сразу сообразила, что оно относится к ней.
— Ну, — прервала ее мысли Сильвия, — что же вы не спрашиваете, кто мне сказал?
— Надо думать, Найджел.
Мгновение поколебавшись, она ответила:
— Нет, по правде говоря, не он. Мне сказала ваша бывшая коллега — Клер Северн. Она теперь перешла к Шерридону — я одеваюсь у него. Не понимаю, почему вам пришло в голову выйти замуж за Найджела после того, как он был обвинителем вашего отца?
Джулия не стала отвечать на эти слова, но спросила:
— И что вы намерены предпринять, зная, кто я?
— Я никому не скажу — если вы это имеете в виду. Это было бы слишком примитивно. Я и вам сказала только потому, что мне любопытно было узнать, почему вы решили выйти замуж.
— Это мое личное дело.
— Может, и личное, но результаты могут оказаться довольно публичными.
— Как это?
— Вы, наверное, не понимаете, что означает ваше прошлое. Я знаю, это тяжело, но, как говорят, за грехи родителей расплачиваются дети. — Она взяла сумочку. — У вас усталый вид, отдохните. Я уверена, Найджел не рассердится, если я на минутку к нему загляну.
Оставшись одна, Джулия продолжала неподвижно стоять в центре комнаты. Слова Сильвии пробудили ее прошлое так живо, что казалось, все произошло только вчера. Джулия знала, что заклеймена, но до сегодняшнего дня не задумывалась о том, какой груз может лечь на ее детей, если они у нее будут. Нельзя надеяться, что ее тайна никогда не будет раскрыта. А когда стена рухнет, как это воспримут юные души? Смогут ли они поверить в невиновность человека, которого никогда не видели и который был осужден судом, славящимся своей справедливостью?