Путь в Варшаву занял три дня, граф требовал, чтобы ехали как можно быстрее, и Валентина была настолько измучена, что с трудом стояла на ногах. Они спали под открытым небом, устраиваясь лагерем в более менее подходящем месте, потом Валентине развязывали руки и давали поесть и попить под присмотром бывшего улана. Он внимательно наблюдал за ней во время всего этого безумного пути по бездорожью, который выматывал даже крепких мужчин, она же ни разу не пожаловалась и не дрогнула. Пленница ни о чем не просила, когда давали еду, она ела, не сопротивлялась, когда ей опять связывали опухшие и растертые до крови руки перед тем, как отряд укладывался на ночлег, она хранила презрительное молчание. Этот здоровенный детина впервые в жизни видел, чтобы женщина вела себя с таким достоинством. Служба в армии научила его уважать мужественных людей, и, возможно, это осталось его единственным человеческим чувством из многих, утраченных во время службы.
На вторую ночь, когда граф уснул, да и остальные лежали, сморенные усталостью, Валентина проснулась от того, что он наклонился над ней, и безумно испугалась. Он закрыл ее рот своей рукой и прошептал:
– Не кричите, пани. Я не сделаю вам ничего плохого. Но так же нельзя спать.
К ее удивлению, она почувствовала, что он развязывает ее руки, затем он отошел.
– Утром мне придется вас снова связать, – вздохнул он.
– Если твой хозяин узнает, что ты это сделал, ты и сам знаешь, что будет, – прошептала она.
– Я вижу, что он делает с вами, пани, – проговорил он. – Я проснусь раньше него, не волнуйтесь. Если все время руки связаны, то они начинают сохнуть. Я видел, что происходило с нашими людьми в Испании после того, как эти грязные испанцы держали их связанными несколько дней, – они становились калеками. – Вспомнив об этом, он сплюнул в темноту. – А теперь спите, завтра тяжелый день. – В его душе прекрасно уживалось и изнасилование пожилой еврейки, и избиение старика, и этот благородный жест по отношению к мужественной польской пани. Он ненавидел своего хозяина и восхищался этой пани, что бы она там ни сделала.
Все было очень просто. Каждую ночь он подкрадывался к Валентине и освобождал ее от пут, чтобы она могла нормально спать, каждое утро он снова завязывал ей руки, но перед тем, как сесть на лошадь, он опять отпускал веревки, чтобы они не сильно стягивали руки и не причиняли такой боли. В последнюю ночь их путешествия Валентина протянула руку и коснулась его.
– Ты помогал мне, – сказала она. – Но почему? Ты очень рисковал из-за меня. Как мне отблагодарить тебя, а, может быть, ты сделаешь для меня и еще кое-что?