Бен вгляделся в Ленца. Да, он походил на Герхарда Ленца, стоявшего на фотографии рядом с Максом Хартманом. Ленцу на этом снимке, сделанном в 1945 году, было лет сорок пять. Выходит, сейчас ему уже больше ста.
Это казалось совершенно невозможным.
— Первый успешный опыт я поставил сам на себе, — спокойно сообщил Герхард Ленц. — Почти двадцать лет назад я впервые сумел остановить, а потом полностью пустить вспять мое собственное старение. Только несколько лет назад мы изобрели формулу, которая одинаково надежно действует на каждого. — Он уставился в пространство. — Это означало, что все, ради чего существовала и действовала “Сигма”, можно было обезопасить практически навсегда.
— Очень мило, — перебила его Анна. — Дайте-ка мне ключ от ремней.
— У меня нет ключа. Дежурный санитар...
— Забудьте об этом. — Она взяла автомат в правую руку, вынула из кармана разогнутую скрепку, освободила Бена и дала ему длинный пластмассовый предмет, который он узнал с первого же взгляда.
— Не шевелиться! — крикнула Анна, снова наведя “узи” на Ленца. — Бен, возьми эти браслеты и пристегни ублюдка к чему-нибудь неподвижному. — Она окинула комнату быстрым взглядом. — Мы должны убраться отсюда как можно скорее, и...
— Нет, — твердо произнес Бен.
Анна изумленно уставилась на него.
— Что ты?..
— Он держит здесь заключенных — подростков в палатках во дворе и больных детей, по крайней мере, в одной палате. Мы должны освободить их!
Анна сразу поняла его и кивнула.
— Проще всего это сделать, отключив системы безопасности. Снять напряжение с заборов, отпереть... — Она повернулась к Ленцу и сделала движение стволом автомата. — В вашем кабинете находится главный пульт управления. Мы сейчас немного прогуляемся.
Ленц вскинул на нее делано равнодушный взгляд.
— Боюсь, что не знаю, о чем вы говорите. Всей системой безопасности клиники управляют с центрального поста охраны на первом уровне.
— Мне очень жаль, — ехидным тоном откликнулась Анна, — но я уже успела обсудить этот вопрос с одним из ваших охранников. — Она указала автоматом на закрытую дверь, не ту, через которую все входили. — Пойдемте.
Кабинет Ленца оказался огромным, мрачным и походил на собор.
Через окна-щели, проделанные в каменных стенах намного выше уровня головы, просачивались струйки бледного света. Почти вся комната была темна, лишь на массивном, сделанном из грецкого ореха столе Ленца светилась настольная лампа, прикрытая зеленым стеклянным старомодным абажуром. От нее на полированную столешницу ложился маленький световой круг.
— Думаю, что вы не станете возражать, если я зажгу свет. Так вам будет легче следить за моими действиями, — сказал Ленц.