Его отец. И он тоже держал в руке пистолет.
На мгновение Бен лишился дара речи.
В первый момент он подумал, что это странная игра сумеречного освещения, снова взглянул в угол и понял: увиденное им — реальность.
— Отпустите их обоих, — несколько тише потребовал Макс.
— Ах, Макс, мой друг! — громким сердечным голосом воскликнул Ленц. — Может быть, вы сумеете втолковать этой парочке, что к чему.
— Хватит убийств, — потребовал Макс. — Хватит кровопролития. Всему этому пришел конец.
Ленц напрягся.
— Вы старый дурак! — ответил он.
— Вы правы, — согласился Макс. Он оставался на месте, и его оружие было все так же направлено на Ленца. — И в молодости я тоже был дураком. Вы обманывали меня тогда точно так же, как теперь. Всю жизнь я провел в страхе перед вами и вашими людьми. Ваши угрозы. Ваш шантаж. — Он повысил срывающийся от гнева голос. — Что бы я ни создал, кем бы я ни стал — вы всегда стояли у меня за спиной.
— Вы можете опустить оружие, мой друг, — мягко проговорил Ленц. Его пистолет был все еще направлен на Бена, но ему потребовалась лишь доля секунды, чтобы прицелиться в Макса.
“Я могу сбить его, повалить на пол, — подумал Бен. — Пусть только он еще раз отвлечется”.
А Макс продолжал говорить, как будто не слышал этих слов, как будто в комнате не было никого, кроме него самого и Ленца.
— Разве вы не видите, что я больше не боюсь вас? — Его голос гулко разносился по кабинету, отражаясь от каменных стен. — Я никогда не прощу себе того, что я делал: помогал вам и вашим друзьям-мясникам. Это было условием моей сделки с дьяволом. Когда-то я думал, что это нужно и полезно — для моей семьи, для моего будущего, для всего мира. Но я старательно обманывал себя. Что вы сделали с моим сыном, моим Питером... — Его голос сорвался.
— Но вы же знаете, что это не должно было случиться! — возразил Ленц. — Это было делом чрезмерно фанатичных людей из моей службы безопасности, превысивших свои полномочия.
— Хватит! — взревел Макс. — Довольно! Довольно вашей проклятой лжи!
— Но проект, Макс. Мой бог, дружище, я думаю, что вы не понимаете...
— Нет, это вы не понимаете. Вы думаете, что меня сколько-нибудь занимают ваши мечты о том, чтобы получить возможность разыгрывать из себя бога? Вы думаете, что они хоть когда-нибудь занимали меня?
— Я сделал вам одолжение, пригласив сюда, в качестве компенсации за вашу потерю. Что еще вы пытаетесь мне сказать? — было заметно, что Ленц лишь с превеликим трудом одерживает ярость.
— Компенсации? Но это только продолжение ужаса. Вы готовы всех и каждого принести в жертву своей мечте о вечной жизни. — Макс тяжело, надсадно дышал. — Сейчас вы собираетесь лишить меня единственного оставшегося у меня ребенка! После того, как лишили всего остального.