– И на что же я провоцирую? – невинно спросила она и увидела, как в серых глазах зажглись искорки.
– Вот на что, – сказал он, притягивая Робин к себе и отыскивая ее рот с недвусмысленной целью.
Ее целовали далеко не впервые, но этот поцелуй был совершенно отличен от всего, что она знала прежде. Его губы были твердыми, но податливыми и двигались легко, нежно, разъединяя ее губы. Руки, скользнув по предплечьям, нашли теплую обнаженную кожу над глубоким вырезом платья, и большие пальцы принялись поглаживать ее ключицы. Робин потонула в ощущениях, в ушах у нее шумело, каждый нерв словно звенел. Она хотела – ей было просто необходимо! прижаться к нему и почувствовать всем телом эту подтянутую мускулистость.
Чего она не хотела – так это того, чтобы он останавливался. Ее охватило острое чувство потери, когда Пол Темпл поднял голову. Потребовалось большое усилие, чтобы придать лицу подходящее беспечное выражение.
– Какая техника, – пробормотала она. – Должно быть, свидетельствует о большой практике.
Он провел костяшками пальцев по ее щеке и чуть заметно усмехнулся.
– Случалось. Вы голодны?
«Да, но к еде это не имеет никакого отношения», – могла бы сказать ему Робин.
– Как волк!
– Тогда пойдем отсюда. Сначала пообедаем, а потом решим, куда пойти после.
Этот человек не привык, чтобы пренебрегали его вниманием, уж это точно, подумала Робин, не в силах отрицать дрожь возбуждения, вызванную повелительным тоном. Он хотел ее, это читалось в смотревших на нее глазах, но конечно же не собирался добиваться ее. Однако уже само по себе это вдохновляло. Женщина, которая была с ним, давала Робин сто очков вперед в том, что касалось внешности и изысканности, и тем не менее он уходит с ней.
– Мне казалось, вы были не один, – сказала Робин, страшась услышать подтверждение.
Пол на мгновение свел темные брови, а затем лицо его прояснилось.
– Вы имеете в виду Моник? Она мой агент.
– А вы, конечно, никогда не смешиваете дело с удовольствием?
Уголки его губ приподнялись.
– Можно сказать и так.
С этого все и началось. Робин села на кровати, прислонившись спиной к изголовью и обхватив колени руками. Интересно, а как сложилась бы ее жизнь, откажись она тогда пообедать с Полом? Сохранился бы в таком случае его интерес к ней? Может, стоит спросить его об этом? Впрочем, какая теперь разница!
Нужно отдать ему должное, он не пытался затащить ее в постель в первый же вечер. Никакого примитива. Его наступление было сдержанным и начиналось с легчайших поцелуев, заставлявших жаждать большего. В последующие недели оно постепенно развивалось, пока не достигло той точки, когда Робин уже мучительно хотелось уступить, познать то страстное слияние, которое она описывала в своих книгах, но которого никогда не испытывала в действительности.