— Из всех эгоистичных…
Джек снова приложился к ней губами.
— Если вам станет от этого легче, то мне больше нравитесь вы. Хотя мне трудно сравнивать, так как я даже не помню подробностей наших с ней свиданий.
— Но…
— Тс-с! Поцелуй меня, Норри!
Он припал губами к ее рту прежде, чем она смогла что-либо возразить. Он поцеловал ее сначала нежно, затем более настойчиво и страстно. Джек упивался мягким теплом ее дыхания. Руки Норри обвили его шею, и она пылко прижалась к нему.
От ее робких поцелуев у него закружилась голова, его охватило жгучее желание. Джек страстно желал эту женщину. Он хотел пробудить ее, хотел увидеть, как она познает тайны своего тела, тайны его тела.
Вдруг Норри застонала, словно от боли. Джек оторвался от ее сладких губ, жадно глотнул воздуха. Затем мягко отстранил ее.
— Клянусь, Норри, если ты сию же минуту не вернешься в дом, я не отвечаю за последствия. Пожалуйста, уходи.
Онория посмотрела на него широко открытыми глазами, затем повернулась и стремительно убежала в дом.
Джек почувствовал укол совести. Соблазнить девственницу — не пустяк. Это наложит отпечаток на всю оставшуюся жизнь. Хотел ли он этого?
Что с ним случилось? Это что-то новое. Когда вообще он задумывался о последствиях своих поступков? С тех пор, как чуть не умер, сказал ему тот же едва слышный голос. С того дня, как эта девчонка, маленькая и притворно застенчивая, отважилась вызволить его и подарить ему новую жизнь.
Он был обязан ей большим, чем кувырканием в смятой постели.
Джек не вернулся в гостиную; он не хотел снова увидеть леди Милбурн. В своей комнате он почувствует себя спокойнее.
Проходя мимо дверей спальни Онории, он остановился и задумался.
Он так сильно хотел ее! Почему она не какая-нибудь замужняя ветреница, уставшая от однообразия жизни, как леди Милбурн? Он бы, не задумываясь, завлек ее к себе в постель. Ни последствий, ни сожалений, лишь несколько ночей удовольствия.
Но Норри совсем другая — и не потому, что она невинна. Впервые в жизни он встретил женщину, от которой не хотел уходить. И это пугало его еще больше, чем виселица в Гортоне.
Ведь Онория хотела безопасности, защиты. Всего того, о чем он имел смутные представления и не мог дать ей, а в том числе и себя. В его жизни не осталось места ни для Норри, ни для любой другой женщины. Зная все это, он должен оставить Онорию в покое.
Но вместо этого он открыл дверь в ее комнату и вошел.
Джек передвинул кресло так, чтобы она не заметила его сразу, как войдет. Он пожалел, что не подумал захватить с собой стаканчик бренди. Но он надеялся, что ему не придется долго ждать.