Вспомнив друга, похороненного под простым деревянным крестом на уединенной могиле, он испытал горечь и боль, содрогнулся от молчаливого гнева. Чем еще отплатить де Вега, чтобы отомстить за смерть Рафаэля?
Мигуэль считал, что есть в этой смерти и его вина. Он был слишком доверчив, что стоило жизни его юному другу. Он должен был знать, на что способен этот негодяй де Вега.
Вспыхнули воспоминания о других могилах, самая маленькая из них помечена именем Мигуэль Сандовал. Он уставился на себя в зеркало. Сардоническая улыбка исказила его лицо. Но, не узнанный де Вега, он не был мертв… пока еще.
Он затянул на шее узкий галстук, сделав гримасу при виде розовой бархатной одежды, в которую он облачался. Добавил еще лавандовой воды, которую так любил Диего, и засунул в карман обшитый кружевами льняной носовой платок. Его рот решительно сжался, и он вышел к ожидавшему экипажу.
Уже стемнело, когда экипаж Диего проехал длинную аллею к ярко освещенной гасиенде. Как всегда, Карлос остановился перед большим домом, и Мигуэль выбрался из кареты.
Хотя нетерпение сжигало его, как пса перед костью, он принял помпезную позу Диего и важно пересек двор. Вступив под арку, укрывавшую веранду дома, он поднял позолоченный молоток и опустил его.
Дверь сразу же открылась. Одетый в белое бой встретил его улыбкой и провел в дом. После нескольких слов разговора Мигуэль был сопровожден боем в холл, а затем в библиотеку, где дон Энрико сидел за своей конторкой.
С мрачным выражением лица он взглянул на гостя. Узнав визитера, он стал приветливее.
– А, Диего! Вы вернулись! Садитесь, – сказал он, махнув рукой на стул напротив. – Выпейте со мной бокал бренди, – он с трудом выговаривал слова, видно было, что он уже выпил несколько бокалов. Он поднял хрустальный графин и налил ликер в бокал.
– О, дон Энрико, вы слишком добры. – Мигуэль махнул своим кружевным платком по бархатной обивке стула, стряхивая мельчайшие пылинки, которые могли бы оказаться на его пышном одеянии.
Он уселся и поднял бокал. Сложив губы, он отпил маленький глоток и через стол уставился на хозяина.
Годы не пощадили де Вега. Его грубое лицо говорило о том, что он много пил. Густые вьющиеся волосы, которые были у него в молодости, превратились в редкие седоватые пряди, доходящие до ушей. Фигура стала грузной.
Мигуэль с удовлетворением отметил его несвязную речь, красные глаза и дрожащие руки. У него был такой вид, как будто день прошел плохо. Бросив невинный взгляд на его лицо, он наклонился ближе.
– Мой друг, вы выглядите удрученным. Что-нибудь еще случилось с того времени, когда я был у вас?