Когда спазмы утихли, оставив ее ослабевшей и полной удивления, он начал целовать ее, двигаясь вверх, к животу, к груди, наконец, погрузившись в ее губы.
– Елена, моя любовь, моя жизнь, – прошептал он, целуя ее ухо и шею. Его руки ласкали все ее тело, выискивая чувствительные места, о которых она сама даже не подозревала, пока он их не нашел, коснулся, вновь вызывая ее желание. Когда она затрепетала, снова достигая вершины, он поднялся над нею и медленно вошел в нее. Охваченная нетерпением, она подталкивала его, в жажде полностью ощутить в себе его мужскую силу, увлекая его все глубже и глубже в свое тело и душу.
Он выждал, дав ей время для полноты близости, затем начал движение вперед и назад, доводя ее до безумного ожидания. Она уловила его ускоряющийся ритм, удар за ударом, пока, наконец, в жажде найти облегчение, она обхватила его узкие бедра и поднялась навстречу ему. Плача, она напряглась до такой степени, что ей показалось, что она прежде умрет, чем достигнет вершины. Не позволяя ей остановиться, он привлекал ее еще больше ввысь, соединив их тела с силой, напоминающей несущуюся бурю.
Молния расколола небо, пронзив землю горячими зигзагами, поглотив крик экстаза Елены. Взрываясь волнами восторга, она вознеслась своим телом выше белоснежной шапки гор.
Эль Гато взял ее за ягодицы, еще ближе прижав к себе. Его возгласы уносились с раскатами грома, он соединился с ней в то время, как яростно содрогнулось его покрытое потом тело. После момента вечности, его страсть исчерпала себя, и он, обессиленный, упал на ее руки.
Наполненная радостью от того, что они познали вместе, Елена крепко прижала его к себе, гладя его ладонями по спине, ощупывая его крепкие мускулы своими пальцами. Она спрятала свое лицо на его шее, проводя щекой по его усам, тело ее еще трепетало от радости и от его страсти.
Она знала, что он – гангстер, враг ее отца, а значит, и ее. Но сейчас, в его горячих объятиях, она познала любовь и стала женщиной, его женщиной, хотя в глазах Бога и церкви она принадлежала другому. Она совершила непростительный грех, но не чувствовала вины, только странное, полное удовлетворение. Смущенная своими чувствами, Елена не могла понять, как наслаждение может быть злом.
Он поднял свою темную голову и поцеловал кончик ее носа прежде, чем поднялся с нее. Откатившись в сторону, он поднял руки и обвил ее плечи, крепко прижал к себе, всем телом закрывая.
– Елена, любовь моя, – прошептал он ей на ухо, – ты так прекрасна, так совершенна.
– Я люблю тебя, Эль Гато, до потери дыхания, – отвечала она. Повернувшись в его руках, она слегка нахмурилась, глядя на него. Провела пальцем по его шелковой маске, к краям носа и губам, улыбаясь, в то время как он нежно играл с кончиками ее пальцев. – Я только что поняла, что лежу в твоих объятьях уже дважды и даже не знаю твоего имени.