Его слова заставили Кили бежать еще быстрее. Заметив это, Ричард улыбнулся. Он никогда не думал, что язычницы такие скромницы.
Вбежав в свою комнату, Ричард захлопнул дверь и запер ее на засов. Через несколько мгновений в коридоре послышались топот, пьяные мужские голоса, выкрикивавшие что-то нечленораздельное, и женский смех.
– Деверо, ты обманул нас! – кричал Уиллис Смайт.
– Разойдитесь, – обратился к ним Ричард из-за двери, – или я пущу по миру всех вас!
Вскоре голоса и смех стихли, и Ричард обернулся, чтобы взглянуть на свою молодую жену. Кили, внезапно оробев, потупила взор.
«Моя красавица боится того, что должно произойти дальше, – догадался он. У графа не было опыта общения с застенчивыми девственницами, он всегда имел дело с видавшими виды женщинами. – Как же мне заставить ее успокоиться и наслаждаться тем, что должно произойти в первую брачную ночь?» – ломал он себе голову.
И тут вдруг его осенило.
Расстегнув ремень, он бросил его на пол, а затем скинул камзол. Кили отворачивалась, не желая смотреть на него. Однако судя по тому, что ее лицо зарделось, она знала, что делает ее муж.
Ричард улыбнулся. Сняв с себя рубашку, он бросил ее к ногам Кили.
С ужасом взглянув на нее, Кили вдруг испытала желание забиться в какую-нибудь норку и затаиться там. Святые камни! Что он делает?! Кили закрыла глаза, понимая, что за рубашкой последуют панталоны.
– Посмотри на меня, дорогая, – нежно попросил граф. Кили медленно подняла на него глаза и увидела, что он стоит перед ней в одних панталонах и поигрывает бицепсами в такт неслышной мелодии. Кили невольно рассмеялась.
Ричард усмехнулся и распахнул свои объятия.
Кили шагнула к нему и прижалась к крепкой мускулистой груди. Их губы слились в поцелуе.
Ричард не спешил переходить к решительным действиям, он знал, что должен разжечь пламя страсти в Кили, чтобы его смелые ласки стали для нее желанными. Только в этом случае он сам мог получить подлинное удовлетворение.
– Моя красавица, – зашептал он, прерывая долгий поцелуй и прижимаясь губами к ее шелковистой щеке.
– Так ты действительно можешь достать языком до кончика носа? – спросила Кили.
– Нет, я солгал, – признался Ричард без тени раскаяния.
– Зачем же ты мне врал? – удивленно спросила Кили.
– Чтобы произвести на тебя благоприятное впечатление, – ответил он.
Кили улыбнулась, и ее глаза засияли, как два аметиста.
– Тебе действительно удалось произвести на меня впечатление, однако выше всего я ценю твою честность.
– Я очень рад, что ты замечаешь положительные черты моего характера, – заявил Ричард с наигранной серьезностью, стараясь поддерживать разговор и не давать Кили вновь почувствовать нервозность и страх. – Если ты повернешься, я выполню обязанности твоей камеристки.