– Как ты попал сюда? – изумленно спросила она.
– Прилетел на крыльях братской любви, – ответил он с озорной улыбкой.
Кили озабоченно нахмурилась.
– Одо и Хью ждут нас внизу, – сообщил Генри, показав на открытое окно.
Кили заметила веревку, свисавшую с крыши.
– А это не опасно? – спросила она.
– Безопасность – вещь относительная, – ответил Генри. – А ты предпочитаешь оставаться в обществе барона?
– Нет, – решительно заявила Кили и, взяв свою сумку, поспешно направилась к окну.
Генри поймал веревку.
– Подожди, – остановила его Кили, склонив голову к плечу и прислушиваясь, словно почуявшая приближающуюся опасность лань.
В коридоре послышались тяжелые шаги.
– Живо под кровать, – прошептала Кили, закрывая ставни, чтобы спрятать висевшую вдоль окна веревку.
Генри быстро юркнул под кровать, а Кили на цыпочках подошла к стулу, стоявшему у камина, и снова села. И хотя сердце бешено колотилось в груди, Кили старалась сохранять безмятежное выражение лица. Услышав звяканье ключей, Кили с трудом подавила желание повернуть голову и удостовериться, что Генри хорошо спрятался. Она чувствовала, что ее бьет дрожь и комок подкатывает к горлу от страха.
Дверь медленно, со скрипом распахнулась, и на пороге показался Уиллис. В руках он держал таз с водой.
Подойдя к своей пленнице, Уиллис поставил таз на стол.
– Опустите обожженные пальцы в воду, – приказал он. Кили погрузила руку в таз, и ей стало легче. Ноющая боль утихла, и Кили посмотрела на своего тюремщика из-под полуопущенных черных как смоль ресниц. Положив толстый кусок сыра на хлеб, Уиллис протянул бутерброд Кили.
– Съешьте это, иначе я затолкаю вам сыр в горло, – сказал он.
Кили повиновалась. Взяв ее обожженную руку, барон внимательно осмотрел пальцы.
– Держите руку на весу, – приказал он и стал бинтовать ее ожоги, накладывая на них льняные повязки, которые принес с собой.
– Зачем вы это делаете? – спросила Кили, надеясь на то, что Смайт еще не совсем потерянный человек.
В конце концов, он стоял на пороге смерти, и если он отправится в великое путешествие нераскаявшимся, то будет строго наказан за свои преступления.
– Вы нужны мне живой и здоровой для осуществления моих планов, – откровенно заявил Уиллис, – хотя на деле ничего, кроме смерти, не заслуживаете.
С этими словами он вышел из комнаты и запер за собой дверь.
Затаив дыхание, Кили прислушивалась к постепенно затихавшим звукам шагов барона, удалявшегося по коридору. Решив наконец, что настало время действовать, она вскочила со стула и поспешила к окну.
Генри выполз из-под кровати.
– А что случилось с твоей рукой? – спросил он, увидев бинты, которые наложил Уиллис.