Мы спускаемся по вьющейся между тропическими цветами и деревьями тропинке, уложенной розовыми мраморными плитами, прямо к океану. Какое громадное удовольствие вновь нырнуть в изумрудные волны, тепло которых так изумительно ласкает тело и душу. (Когда я перечитываю свои изысканные фразы, отмеченные блистательным синтаксисом и правильной орфографией, то понимаю, что Гонкуровские премии сплошь пускают на ветер...)
– Первый, кто подстрелит рыбку, получит право на исполнение желания! – заявляет Глория, ныряя в подвернувшуюся волну.
Я плюхаюсь следом. В морских глубинах царствует прозрачная синева с легким зеленоватым переливом наподобие той, что бывает в старых соборах. Какое странное чувство вы испытываете в мире безмолвия! Но безмолвия, как вы понимаете, условного! Дно, усеянное то тут, то там красными и зелеными кораллами всевозможных оттенков, кажется, совсем близко – только протяни руку, настолько вода изумительно прозрачна. Рыбы заняты своими неотложными делами. У них совершенно сказочная расцветка. Есть золотые, серебристые, голубоватые, красные, желтые, черные, зеленые, охряные, кобальтовые, всякие. Будто спятивший художник в бреду обдал их красками всей своей палитры. Заметив нас, рыбки срочно отваливают, но любопытные, как все животные, они возвращаются и разглядывают нас с удивлением.
В основном они маленькие, поэтому не представляют для нас интереса. Мы их не трогаем, и они успокаиваются. Глория и я ищем крупную особь. Чтоб было не стыдно сфотографироваться рядом на память. Я передвигаюсь в жидкой среде до удивления быстро. Одно мановение ластами – и я проделываю среди коралловых колонн расстояние, необычное для восприятия. Но глубина быстро растет, дно будто проваливается. Нужно быть осторожным, а то можно быстро схлопотать кессонную болезнь вместе с чрезмерным давлением на позвоночник. Я замедляю движение. По мере спуска вниз света становится меньше, многообразие цветов и оттенков гаснет. Я застываю за торчащей каменной глыбой и осматриваюсь. Меня окружает мрачноватый сумрак. Какого черта гнаться за рыбами, если можно подождать, пока какая-нибудь сама не приплывет и не скажет «здрасьте». Я пускаю пузыри, как тридцать шесть кардиналов, вместе взятых. Вдалеке различаю темный, расплывчатый силуэт Глории, проводящей разведку морской фауны. Нельзя, чтобы она отплывала далеко. Не будем забывать, что мне платят за ее охрану. Недостаточно защищать ее от гангстеров, необходимо гарантировать ее безопасность в любой стихии.
И я плыву в ее направлении. Но бог мой, кого я вижу? Здоровенная рыбина, которая, дорогие мои домохозяйки, никак не влезет в вашу навороченную по последнему слову техники плиту. Не меньше полутора метров в длину, как мне кажется, и тянет килограммов на сто! У нее усы, как у Берты Берюрье – жены моего друга и доблестного помощника. Да и в остальном на нее похожа, особенно мордой.