– За хорошее поведение – это звучит смешно, если принять во внимание, что мы убили четырех людей.
– Четырех, Алексис. Не пятерых.
– Что это значит?
– Я думаю, что нам не следует даже помышлять об убийстве Джинны. Если мы совершим его, нам никогда не выбраться из тюрьмы. Никогда. Это преступление покажется слишком безжалостным, хладнокровным. Она молода и невинна. Суд примет во внимание, как сильно она пострадала в прошлом, потеряв в раннем возрасте мать и няню, а позже лишившись отца, угодившего в Дартмур за покушение на твою жизнь. Уверяю тебя, Алексис, если мы убьем Джинну, это будет выглядеть плохо. Очень плохо. Нас не пощадят.
Мой брат рассуждал разумно.
Мне не понравились его слова, но я не могла игнорировать их. С одной стороны, я безумно хотела расправиться с Джинной. С другой стороны, хотела жить, быть счастливой. Я чувствовала, что в моей душе происходит отчаянная схватка: моя жестокая, кровожадная натура боролась с другим человеком, жившим внутри меня, с человеком, которому не довелось реализовать себя, юной девушкой, мечтавшей о любви, нежности, покое. С девушкой вроде Джинны. Убив её, я бы уничтожила мой потенциал, который ещё не получил шанса раскрыться.
– Ты отчасти прав, – неохотно признала я. – Но ещё есть проблема денег.
– Что ты имеешь в виду?
– Я определенно не хотела бы через пять лет выйти из тюрьмы без единого гроша. А ты?
– Конечно, нет. Но кто сказал, что нам придется стать нищими? Я спрятал основную часть состояния Сары в швейцарских банках. Английские власти не смогут добраться до этих денег. Мы сможем взять их в любой момент.
Я улыбнулась, представив себе миллионы Сары, надежно спрятанные в Швейцарии, ждущие нас, сулящие нам много славных солнечных дней. Летние люди. Попадем мы в тюрьму или нет, все равно мы могли стать ими.
– Что тут смешного? – спросил Харри.
– Просто я подумала о правосудии. Есть нечто странное в том, как общество заставляет человека платить за преступления. Знаешь, Харри, прежде я никогда не думала об этом. Виновного не штрафуют, его только сажают в тюрьму.
– Верно.
– Через пять лет мне будет сорок семь, – произнесла я. – Это ещё не старость. Если я буду заниматься гимнастикой и следить за весом…
Харри усмехнулся.
– Я рад, что мы понимаем друг друга.
– Так было всегда.
Джинна появилась спустя четыре дня.