Старший вице-президент, высокая женщина лет сорока пяти, которая, как сказал Уилсон, выросла от простого бухгалтера до своей нынешней должности исключительно благодаря своим способностям, подвела зрителей к машине и объяснила Джейку ее отличительные особенности.
– Аэродинамическая форма оптимизирована, с тем чтобы свести к минимуму эффективную площадь рассеивания. На всех передних и хвостовых кромках применены поглощающие излучение материалы – чередующиеся слои стекловолокна и пластика с покрытием из углеродных волокон…
– Угу, – кивнул Джейк Графтон.
– В низкочастотном диапазоне, когда самолет попадает в область рэлеевского рассеяния, мы старались снизить суммарную восприимчивость к электромагнитным излучениям… обшивка крыла из слоистой эпоксидной смолы с углеродными связками, многослойные покрытия из поглощающих материалов – преимущественно основных солей Шиффа и сотовых композитов. Это сделано с целью сократить резонансное рассеяние микроволновых частот, магнитных волн и даже поверхностных волн, прежде чем они сойдут с кромок.
– Понятно, – солгал он.
Фонарь кабины был откинут и лестница приставлена, поэтому Джейк вскарабкался туда и осмотрел рабочее место пилота. Ручка управления представляла собой небольшой вертикальный рычажок справа от сиденья.
Два сектора газа на левой консоли. Передняя панель включала два многофункциональных индикатора – МФИ – по обе стороны пульта управления, поверх которого находился полетно-пилотажный индикатор – ППИ, позволяющий пилоту смотреть вперед сквозь наклонное стекло. Ниже ППИ размещался другой экран, аналогичный МФИ, но, в отличие от него, лишенный многочисленных кнопок по периметру. Каждый из экранов имел по диагонали пятьдесят сантиметров, как у цветного телевизора, то есть был вдвое больше, чем привычные Джейку экраны в прежних самолетах. Но что самое странное – нигде ни одного прибора, показывающего параметры двигателей. На щитке имелись обычный рычаг выпуска шасси, резервный авиагоризонт и даже счетчик перегрузок, но никаких приборов, связанных с двигателями.
– Не бойтесь. Садитесь в кресло. – Джейк взглянул на именную табличку.
Адель Де Крешентис.
– Ладно. – Когда он уселся в кресло пилота, мисс Де Крешентис поднялась по лестнице. – А где пепельница? – спросил он.
– Капитан, я не думаю…
– Извините. Я пошутил. – Озабоченное выражение ее лица показывало, что одного извинения явно недостаточно. Здесь, в храме высокой технологии. Или в автомобильном салоне?
Внизу свита переговаривалась между собой, то и дело поглядывая на кабину и на вице-президента Де Крешентис, которая, стоя на лестнице, не производила должного впечатления величия.