Как же мы ошибались тогда... Мы и не предполагали, что самый вид грибов в котелке, их абсолютно пресный вкус очень скоро вызовут у нас отвращение. И весь этот рай, желанный в любое другое время, будем готовы отдать за черствый кусок хлеба и пару старых картофелин, щедро посыпанных солью.
Но жизнь так устроена, что человек властен только над тем, чем он обладает. Мы владели всей необъятной тайгой со многими тысячами тонн великолепных грибов, а хлеб и картошка нам являлись только во сне.
И между тем думалось невольно: вот это несметное грибное богатство каждый год пропадает. Появляется и гибнет, сгнив на корню. А что сделаешь? Остается только смириться... Всех грибов не собрать. Тайга—это не лес Подмосковья, который прочесывают миллионы людей.
... Спят друзья мои, измученные бессонной ночью. Придется еще посидеть одному: всем вместе на этот раз тесновато под крышей. Толя обычно отмерял расстояние между стойками аккуратно, неторопливо, и всегда у него получалось точно, а сейчас почему-то ошибся. Так что в этой берлоге мы можем лежать только на боку. Зато по сторонам жилища удалось сделать напуск из пленки—и получилась хорошая защита от ветра. Вот и выходит: либо одно, либо другое. И сам не знаю, что лучше.
К обеду мы получили награду за стойко перенесенную морозную ночь. С неба смело все облака, и появилось неожиданно жгучее солнце. Мы тотчас разоблачились и легли в траву, с трудом веря, что такое еще возможно для нас. Как хорошо это было... Право же, ради тех приятных минут стоило немного помучиться...
Осмотрел одежду, извлек из швов рубашки трех беспардонных клещей и без колебаний отнял у них жизнь. В конце концов они знали, на что шли и чем рисковали.
Толя долго неподвижно лежал, глядя на зеленую воду речонки, потом, будто вспомнив что-то, резко встал, взял топор и начал ожесточенно рубить землю. Я было подумал, что он ночью клад закопал, а теперь, взвесив все хорошенько, решил перепрятать его. Но я ошибался; он надумал разжиться червями. Видимо, так устроены все рыбаки: вид свободно гуляющей рыбы, еще неоприходованной, внушает им такое же чувство, как хорошему хозяину гвоздь, увиденный на дороге. Такой человек обязательно поднимет его и положит в карман.
Не знаю, всех ли пескарей Толя задумал пересадить в котелок, но четверых, самых доверчивых, он все-таки выудил. Будем их есть.
Видно, что рыбы довольно много в реке, но почему она игнорирует все притязания нашего друга— загадка. Может, все дело в наживке? Но Толя и слышать не хочет о том, чтобы нацепить на крючок какую-либо другую наживку. А мы с Лешей такие рыбаки, что не смогли бы поймать рыбу сачком в аквариуме.