Вернулись Жозе со Свеном и с облегчением нашли прежнюю Элизабет. Напряженная неделя утомила меня… Пусть думают, что мой срыв обусловлен чисто женским. Просмотр продолжался.
— Смотрите, — я остановила пленку на исключительно удачном кадре, — вот мой любимец легкоатлет, он всегда приземляется с очаровательной улыбкой на лице.
— А здесь, — Жозе кивнул налево, — кажется, это твой американский комментатор, лыжник, освещавший зимние игры во Франции?
— Верно, верно. — Мои глаза выхватили из толпы Стивена Брендона. — Загадочный Брендон.
— Ты хорошо его знаешь? — Жозе обернулся. — Странно, что он наблюдает за тренировкой пловцов, однако смотрит куда-то вправо.
— Он — странный человек.
— Да, смотрит вправо, не на пловцов. — Глаза Жозе следили за стоявшим в толпе Стивеном. — Элизабет, кажется, на тебя.
— Не думаю, — возразила я. — Уверяю вас, женщин там хватало. Бассейн… купальники… Ну, понимаете.
Я пыталась обернуть в шутку свой интерес r Стивену. На сегодня уже достаточно бурь, мне не хотелось вспоминать, как он заставил ждать себя в «Авенида Палас».
— Он все еще смотрит вправо, — не успокаивался Жозе. — Элизабет, уверен, там стояла именно ты.
— Да не было меня в том месте. Он просто смотрит куда-то вправо.
Жозе остановил кадр.
— Но почему его взгляд полон любви?
Это было уже чересчур. Стивен даже не потрудился поздороваться со мной.
— Жозе, тебе всюду мерещится любовь, — выпалила я.
— Это делает меня счастливым, — радостно заявил он.
— Но в конце концов, — оборвала я, — даже для тебя любовь может обернуться унижением.
В понедельник утром мы вернулись к бассейну, чтобы еще раз заснять тренировку пловцов. В толпе зрителей я заметила Стивена Брендона. Почему он до сих пор в Барселоне? Я старалась не смотреть на него… на загорелое, здоровое лицо, голубые глаза, лукавую улыбку. Нет, только не сейчас. Как я могла? Только не Стивен. Не этот преуспевающий мужчина, великолепный спортсмен, прототип американского мужа, о котором грезит каждая американская девушка. Уже одно это отталкивало меня. «Привязанность», — произнес он в самолете, а через три часа оказался в кафе с той немкой… кем бы она ни была… не отвечал на звонки, не явился на свидание в «Авенида Палас»…
— Привет, Элизабет, как дела? — раздался за спины поставленный журналистский голос Стивена.
— О, это вы, — ответила я, наблюдая за съемкой. — Мне казалось, вы давно уже улетели в Лос-Анджелес.
— Знаете, — улыбнулся он, — я так увлекся происходящим, что согласился поработать здесь как минимум еще неделю. Но хватит обо мне. Я слышал, ваш фильм отменен?