Все не могу вам теперь, но я был удивлен чрезвычайно:
Где это все достается? Отведал я рыбы, козули,
Разнообразной, вкуснейшей, самой изысканной дичи!
Как ни наелся я там, но еще получил от хозяйки
Дивный, изрядный кусочек оленины свежей в подарок
Для передачи семье, и простился отменно любезно.
«Рейнеке, ждем вас почаще!» — сказала она на прощанье.
Я обязался, конечно, и выбраться поторопился.
Радости в сущности не было там ни глазам и ни носу:
Видел я смерть свою — и удрал, и бежал без оглядки
Тем же извилистым ходом до выхода, прямо к деревьям.
Изегрим стонами встретил меня, я спросил о здоровье,
Он мне ответил: «Прескверно, с голоду я подыхаю».
Я пожалел его и целиком ему отдал олений
Лакомый окорок, тут же прожорливо съеденный волком.
Как он тогда благодарен мне был, а теперь и не помнит!
Окорок быстро прикончив, сказал он: «Узнать разрешите,
Кто проживает в пещере? Что из себя представляет
Это жилье? Как приняли вас?» И чистейшую правду
Я ему выложил: самое это гнездо, мол, ужасно,
Снеди же лакомой там изобилье, и если он хочет
Долю свою получить, пусть идет и войдет посмелее,
Но, чтобы пуще всего опасался он правды излишней.
Я повторил ему даже: «Хотите добиться успеха —
Правду припрячьте подальше. Носящий ее бестолково
На языке постоянно, терпит повсюду гоненья:
Вечно в хвосте, обойден и — гляди-ка — за стол не посажен!»
Я наставлял его: «Помните: что б ни случилось увидеть,
Вы только то говорите, что каждому выслушать лестно,
И отнесутся к вам дружески». Вот что от чистого сердца,
Мой государь справедливейший, было мной сказано волку.
Изегрим наоборот поступил, поплатившись жестоко:
Раз он меня не послушал, то так ему, значит, и надо.
Космы его уж достаточно седы, но на волос даже
Мудрости вы не найдете под ними! Подобным субъектам
Чужды тонкие мысли. Народ неотесанный, грубый,
Мудрости ценность, естественно, не в состоянье постигнуть.
Честно ему я внушал отказаться на сей раз от правды.
«Сам я приличия знаю!» — заносчиво он мне ответил
И устремился в пещеру, а там получил по заслугам
Страшную самку увидев, решил он, что это — сам дьявол.
Ну, и детеныши тоже! И он, ошарашенный, крикнул:
«Аи, что за гнусные звери! На помощь! И все эти твари —
Ваши родные щенята? Поистине — чертово семя!
Да утопите вы их, чтобы мерзкое это отродье
Не расплодилось на свете! Когда б они были моими,
Я бы их передушил. Отнести бы их всех на болото
Да навязать на камыш, этих грязных вонючих уродов, —
Сколько б тогда чертенят на такую приманку поймалось!
Да, «обезьяны болотные» — им подходящая кличка!»
Это услышав, мамаша их рассвирепела, конечно: