— Если я чем-то могу помочь…
Ева уже начала подниматься по лестнице, но теперь остановилась, оглянулась на дворецкого и задумалась.
— Вы знаете, как работает незарегистрированное оборудование?
— Разумеется.
— Я беру Рорка с собой, так что вы дежурный по электронике. Сейчас я приму душ, а потом объясню вам, что мы ищем.
— Может, объяснишь мне, что мы ищем? — предложил Рорк, когда они добрались до спальни.
— Мне надо это обдумать.
— Думай вслух, пока мы оба принимаем душ.
Ей еле хватило сил грозно прищуриться.
— Душ в чисто гигиенических целях!
— Я и секс рассматриваю как гигиеническое средство, но мы воспользуемся им в другой раз.
Ева изложила ему свои соображения, пока горячая вода помогала ей прогнать туман из головы. После душа, несмотря на свою ненависть к таблеткам в принципе, а к этим в особенности, потому что от них потом страшно болела голова, она приняла пилюлю «Не спи» и сунула еще пару в карман.
— Может, я сошла с ума, но я хочу заглянуть под каждый камень.
— Сошла или не сошла, мы заглянем под каждый из них. Но сначала ты должна поесть.
— Можем перехватить пару шоколадных батончиков по дороге.
— Нет, нет и нет. На этот раз я категорически настаиваю. Это горючее, Ева. Тебе надо заправиться. Побойся бога, сейчас шесть часов утра! — напомнил Рорк, включая микроволновку. — Если хочешь опрашивать свидетелей, дай им хотя бы возможность проснуться!
В этом он был прав, а спор только задержал бы их еще больше. Поэтому Ева села и послушно съела все, что он выложил перед ней на тарелку.
— Ты что-то говорил Макнабу о том, как это больно, когда страдает тот, кого любишь. А ведь я пару раз заставляла тебя проходить через это. Может, тебе было не так плохо, как ему, но…
— Довольно близко, — перебил ее Рорк.
— Ну да, я… Господи, как ты это выносишь? Как ты с этим справляешься?
Рорк ничего не ответил, просто взял ее руку и, не сводя с нее глаз, поднес к губам. У Евы опять защипало глаза, а горло перехватило. Ей пришлось отвернуться.
— Я не могу расслабиться даже на минутку! Мне кажется, стоит хоть чуть-чуть дать волю чувствам, как я просто рассыплюсь на кусочки. И я не могу остановиться. Я должна двигаться, действовать, идти вперед и вперед, и мне приходится все время повторять себе, что расплата близка. Чего бы это ни стоило, расплата придет! — Ева оттолкнула свою тарелку и встала. — Знаю, я должна говорить «правосудие». «Придет час правосудия». И я должна в это верить. Но вдруг мне этого будет мало? Тогда я должна буду отступить и не вмешиваться. Всякий раз, даже если я не уверена, что этого достаточно, я должна отступить. Но я не могу! И не хочу!