– Какой может быть обман? – сказал он сдержанно. – Завод выпустил серию в спешном порядке, а как шла приемка – сами знаете. Что же удивительного в том, что двигатели имеют разную мощность?
– Однако он же вот берется довести мощность до нормальной… этот Басов, – с неожиданным оттенком недоброжелательства сказал директор. – Значит, можно? Можно, я говорю! – Директор вдруг ударил ладонью по столу и уставился на Бронникова круглыми, устрашающими глазами. – Вот он пишет о неполном сжатии в цилиндрах. Почему неполное это… как его… сжатие?
Бронников опустил голову, стараясь сдержаться. Нейман прогудел конфиденциально:
– Все это не так, Иван Данилович. Тут некрасивая история с этим Басовым, склочная история, Иван Данилович…
Но директор погас так же быстро, как загорелся. Он подумал немного, забыв отвести глаза от лица Бронникова.
– Оставить все, как есть, – сказал он устало. – Если понадобится, на «Дербенте» отрегулируют двигатели средствами команды. Не возвращать же танкер обратно в доки. – Он медленно перебирал бумаги, и Бронников с облегчением поглядел на дверь. – Да, вот еще какое дело, – вдруг вспомнил директор, – пароходству нужен механик. На этот самый злосчастный «Дербент». Предлагают нам выделить кого-нибудь из наших, будто бы на одну навигацию, но ты понимаешь, что это значит? Да, ничего не поделаешь – освоение нового флота. Кого бы ты предложил?
Бронников пожалел, что не успел уйти. Впрочем, директор не смотрел в его сторону. Директор смотрел на Неймана. Неужели предложит послать его? Пожалуй, что так. Он регулировал машины «Дербента», и регулировал неудачно. Теперь ему неудобно отказаться. Он мысленно подыскивал мотивы отказа. У него мало практики… Два года назад у него в легких обнаружили туберкулезный очаг… Старая больная мать… Нервное переутомление…
– У нас не техническая школа, а завод, – сказал Нейман сердито, – кого мы можем послать? – Он вздохнул и посмотрел на Бронникова. – Партийца послать придется. Басова пошлем, – добавил Нейман раздельно.
Бронников тихо скользнул в дверь, приоткрыл ее, стараясь не шуметь. За дверью он постоял немного, прислушиваясь и бледно улыбаясь. Как будто директор не возражает…
Он встряхнулся и побежал в цех. На радостях он даже простил Басову пережитую неприятность. Ведь не подвернись этот чудак – неизвестно, как обернулось бы дело для него, Бронникова.
Басов изо всех сил старался казаться довольным. Стоит только до конца понять необходимость этого перевода – и всегдашнее спокойствие и ясное настроение восстановятся. Кого-то надо было послать на эксплуатацию, – выбор пал на него. Возможно, этого не случилось бы, не будь у него столкновения с главным инженером. Но тогда вместо него послали бы другого, например Бронникова, и, конечно, Басов не стал бы возмущаться и жалеть Бронникова.