Джинн Джавад, танцуя, приблизился к другу и тихо прошептал: "Поздравляю со свадьбой, Ага, ты только пройдись по кругу разок-другой, а потом я перехвачу инициативу, но за это с тебя одна эпиграмма и одна газель, и считай, что дешево отделался!" С горящими глазами, обойдя Сеида Азима с правой стороны, он вытащил его на середину круга.
Все залюбовались статным женихом в белом архалуке, туго обхватывающем стан юноши. Рядом с ним по кругу шли дружки, один справа, другой слева. Гости, в восторге от его статности и красоты, припечатывали к его лбу бумажные ассигнации, другие дарили золотые монеты, женщины бросали от сглаза в огонь соль и цветы руты.
Волнение теснилось в груди Сеида Азима. Пока шли приготовления к свадьбе, он шутливо и отстраненно воспринимал происходящее, но чем ближе к решающей минуте, тревога и растерянность охватывали его. Что он делает? Не ошибся ли? Но время с неотвратимостью летело, и вот он уже понял, что шутки кончились: несколько дней назад. У него получили согласие, а вчера у местного кази заключили брак с девушкой, которую он еще не видел ни разу в жизни.
Он чувствовал в себе нарастание ожидания чего-то неизведанного, неизвестного и оттого совершенно не мог спокойно жить. С сегодняшнего утра никто не слышал от него ни одного слова, он не мог раскрыть рта. Он молча получал сведения о приглашенных гостях, о количестве баранов, необходимых для угощения, слушал, как в полусне, пение Наджафгулу, звуки музыки. Вокруг него были знакомые с детства люди, он их почти не замечал.
Весь день он находился под впечатлением сна, который ему приснился нынче ночью... Последнюю холостяцкую ночь он провел в комнате жениха, куда теперь сложили подарки. А во сне он увидел Сону... Странно, он не испытывал к Соне прежних чувств, Сона была для него все равно что мать... Она подошла к нему совсем близко, положила руку на его пылающий лоб, он словно ощутил прохладу ее ладони и услышал мелодичный голос: "Спи, Ага, и будь спокоен... Я видела сама, хорошая девушка, достойна тебя вполне. Не бойся... Хочешь, я покажу ее?" Сона подняла край полога над кроватью, за ним стояла девушка с фатой на лице, фата поднялась, но поэт, как ни силился, не мог различить черты девичьего лица... "Не бойся, Ага, не бойся!" - донесся до него еще раз голос Соны, и он проснулся. Вытер ладонью холодный, в испарине лоб... Что его ожидает? Какова девушка, с которой завтра его соединит судьба, красивая или уродливая, умная или глупая?
... Дружки, пройдя с женихом два круга, подвели его к двери, у которой их ждала какая-то женщина, кажется сваха. Сеид не слышал ничего, кроме стука собственного сердца. Сваха, взяв его за руку, ввела в соседнюю комнату, перегороженную надвое блестящим шелковым пологом. Их ожидала раскрасневшаяся помолодевшая Минасолтан, ее глаза радостно блестели. Минасолтан несколько раз нежно поцеловала сына в лоб, в глаза: