– Правда ли то, доктор Скарпетта, что двенадцатого ноября вы пришли в филиал «Сигнит-бэнк» и выписали чек на сумму десять тысяч долларов?
– Да, это так.
На какое-то мгновение Паттерсон заметно растерялся. Он предполагал, что я сошлюсь на Пятую поправку.
– А правда ли то, что в тот раз вы не положили деньги ни на один из своих счетов?
– И это тоже правда, – ответила я.
– Следовательно, за несколько недель до того, как лаборантка вашего морга положила на свой счет неизвестно откуда взявшуюся сумму в три с половиной тысячи долларов, вы вышли из «Сигнит-бэнк» с десятью тысячами наличных в кармане?
– Нет, сэр, это не так. Среди моих финансовых документов вы, должно быть, видели копию банковского чека на сумму в семь тысяч триста восемнадцать фунтов стерлингов. Мой экземпляр копии у меня здесь с собой.
Я вынула его из своего дипломата.
Едва взглянув на него, Паттерсон попросил протоколиста суда внести это в протокол в качестве улики.
– Это весьма любопытно, – сказал он. – Вы приобрели банковский чек, выписанный на имя некоего Чарлза Хейла. Не являлось ли это одной из ваших изобретательных выдумок, направленных на то, чтобы скрыть выплачиваемые вами деньги лаборантке морга и, возможно, кому-то еще? Не обменивал ли человек по имени Чарлз Хейл фунты стерлингов опять на доллары, чтобы направить наличные куда-нибудь еще – возможно, Сьюзан Стори?
– Нет, – ответила я. – Я не передавала чек Чарлзу Хейлу.
– Не передавали? – Он несколько смутился. – Так что же вы с ним сделали?
– Я отдала его Бентону Уэсли, а он проследил за тем, чтобы чек попал к Чарлзу Хейлу. Бентон Уэсли...
Он оборвал меня.
– История становится все более нелепой.
– Мистер Паттерсон...
– Кто такой Чарлз Хейл?
– Я бы хотела закончить свое заявление, – сказала я.
– Кто такой Чарлз Хейл?
– Я бы предпочла дослушать то, о чем она пыталась рассказать, – сказал мужчина в клетчатой куртке.
– Что ж, пожалуйста, – с холодной улыбкой произнес Паттерсон.
– Я отдала банковский чек Бентону Уэсли. Он является специальным агентом ФБР и возглавляет отдел бихевиоральных исследований в Куонтико.
Одна из женщин робко подняла руку.
– Это тот, о котором было написано в газетах? Тот, которого приглашают во время расследования таких жутких убийств, как те, что были в Гейнсвилле?
– Да, это он, – сказала я. – Это мой коллега. Он также был лучшим другом одного моего приятеля, Марка Джеймса, который тоже был специальным агентом ФБР.
– Доктор Скарпетта, – нетерпеливо встрял Паттерсон, – давайте будем называть все своими именами. Марк Джеймс был не просто – цитирую – «одним вашим приятелем».