– А что же будет при коммунизме, джаз-банд? – невинно осведомилась Марфенька.
– Будущее за новыми инструментами,– уверенно пояснила Мирра.– Симфонии, исполняемые на колоссальных электронных...
– Барабанах? – серьезно подсказала Марфенька. Глаза ее смеялись, но лицо хранило доверчивую серьезность.
Евгений Петрович недовольно посмотрел на дочь. Глеб, отдав должное кулинарному искусству хозяек, стал развивать ту мысль, что будущее – за техникой.
– Физика, математика, автоматика, кибернетика, наука о реактивном звездоплавании – вот что определит содержание интересов человека будущего. Искусство в наш космический век вообще отживает. Фантастика безнадежно отстала от жизни. Техника – вот что делает невозможное возможным. Мы живем творчеством разума, а не чувства. Лик эпохи – техника. Это она влияет на вкусы, нравы, поведение человека.
– Если в Америке задержится революция, то капитализм приведет к тому, о чем вы говорите, но это будет одичание, моральное и духовное одичание! – с омерзением выпалила Марфенька.
– Вы не согласны со мной? – как бы удивился Глеб.
– Марфа! – одернул ее Евгений Петрович.
– Погоди, папа! Простите, но эти ваши мысли кажутся мне такими убогими,– грустно продолжала Марфенька.– Я ведь уже не раз слышала подобные высказывания. Мальчишки в нашем десятом «Б» – некоторые, знаете, мамины сынки – тоже так рассуждают. «Не чувства, а разум, не искусство, а техника». По-моему, это оттого, что чувства их не развиты, а раз отстали в своем развитии чувства, то поэзия им просто недоступна! Их можно только пожалеть: люди с дефектом! Румянец на скулах Глеба чуть сгустился.
– Неизвестно, кого жалеть! Может быть, тех, кому недоступна поэзия теорий, идей, экспериментов. Простите, но я хочу задать вам прямой вопрос: за кем следует в наше время современная жизнь – за художниками и поэтами? Можете вы это утверждать? Назовите поэта, писателя, который ведет за собой народ. Не назовете? Эпоху делают те, кто создает спутники, атомные ледоколы, синхрофазотроны...
– Эпоху делают идеи – идеи коммунизма! – горячо воскликнула Марфенька.
– Идеи! Но ведь это чистейший идеализм, ваше утверждение,– с чуть утрированным ужасом возразил Глеб.– Коммунизм – это высокая техника плюс электрификация всей страны.
– Коммунизм – это, в первую очередь, высокие чувства,– рассердилась вконец Марфенька,– а техника необходима лишь для того, чтобы освободить человеку больше времени, облегчить жизнь – и только.
– Мы хотим быть хозяевами Вселенной...– начал Глеб.
– Неправда! Это, может, империалисты хотят все завоевать, даже другие миры. Наука хочет познать космос, а при чем здесь «хозяева» – слово-то какое противное!