Средства массовой брехни (Мухин) - страница 6

И тем немецким ветеранам, кто сел за мемуары, оставалось одно — закрыть глаза на правду и тупо твердить, убеждая, прежде всего, самих себя, что они, немцы, это прекрасные, умные и храбрые солдаты, которые уже совсем было победили иванов, но им Гитлер помешал, да и Америка некстати в войну вступила. Теперь им уже хочешь или не хочешь, а надо брехать и про морозы, и про то, что «нас было пятеро, а русских двадцатьпятеро и оба в валенках» и «мы бы им дали, если бы они нас догнали».

Многие темы данной работы я попутно уже раскрывал в других книгах, а в этой постараюсь их собрать, дополнить и систематизировать.

Глава 1

ФАШИСТСКАЯ БРЕХНЯ

А что это такое — фашизм?

И в немецких официальных документах, и в немецких мемуарах Второй мировой войны вплетена фашистская брехня. Поэтому нам необходимо разобраться с толкованием слова «фашизм», тем более что сегодня это слово используется враждебными России силами для осуществления ими в нашей стране своих пропагандистских антиконституционных и антинациональных целей.

Проблема в том, что, начиная с появления этого слова в русском языке, слово «фашизм» никогда не обозначало того явления, которое описывало у себя на родине в Италии. Фашистская партия Муссолини сразу же стала сначала соперником, а потом и органическим врагом коммунистических течений, в связи с чем в Советском Союзе словом «фашизм» стали называть всех наиболее опасных врагов коммунизма и СССР вообще. Так «фашистами» стали немецкие национал-социалисты Гитлера, которые возмущались тем, что их записали в партию Муссолини, но их возмущения были тщетны, — пропаганда СССР, да и союзников по антигитлеровской коалиции, упрощавшая себе работу введением унифицированного слова для всех врагов, одержала победу.

В русском языке за этим словом был навечно закреплен статус какого-то крайне негативного и враждебного явления — это главное, — а то, что никто толком не понимает, что это за явление, пропагандистами считается второстепенным и даже полезным. Однако польза людей, зарабатывающих себе на жизнь обманом населения, и польза народа — это, все же, очень разные вещи.

И вернуться вспять невозможно, даже не принимая во внимание потребностей пропаганды: как бы мы ни пытались внедрить в умы людей научное понятие этого слова, — то, которое оно имело в итальянском языке, — но слово «фашизм» уже неотделимо от своего негативного смысла, практически никак не связанного с фашистской партией Муссолини. При слове «фашизм» никто о Муссолини и его чернорубашечниках и не вспоминает, зато у всех возникает чувство острой ненависти, сопряженной с чувством опасности, хотя из-за отсутствия корректного толкования этого слова никто толком не знает, кто такие фашисты на самом деле и чего от них ожидать. Вина за это лежит на философах и филологах, которые в данном случае поступают не как ученые, а как работники пропагандистского аппарата правящего режима.