Во времена детства ее матери аборигены, должно быть, сохраняли достоинство. Ей же встретилась печальная горстка людей. Послушные инстинкту, они удрученно брели в никуда. Их побуждало совершать этот путь какое-то унаследованное смутное видение или неясная мечта. И Джоанна предполагала, что похожая, доставшаяся по наследству тяга привела сюда и ее. Она же вызывала у ее матери стремление вернуться туда, где она родилась, в надежде проследить узоры на канве своей жизни. Пройтись по своеобразной песенной линии своей семьи. Джоанна вглядывалась в темноту, где терялась тоненькая ниточка дороги. В ее воображении эта дорога становилась песенной линией, и она пыталась угадать, куда приведет ее этот путь.
Они остановились на ночлег в местечке под названием Эму Крик, где уже успели разбить палатки и разжечь костры другие семьи. Над стоянкой висело облако дыма; резвились дети, вкусно пахло ароматным кофе и жареным беконом.
– Кто все эти люди? – спросила Джоанна, когда они сели у своего костра, дожидаясь, пока закипит чай.
– Большая часть среди них стригали, – пояснил Хью, помешивая чай в котелке с проволочной ручкой, который он называл «котелок билли». – Сезон стрижки вот-вот начнется, и бригады стригалей отправились в дорогу. А остальные – это семьи, они держат путь на западные и северные фермы.
Джоанна в изумлении огляделась. В этот ночной час вокруг явственно пульсировала жизнь, и ее ритм захватывал Джоанну, обостряя волнение. Хью не мог не заметить, как хороша собой Джоанна, как грациозно склонилась она к огню. Неожиданно он поймал себя на мысли, что сравнивает ее с Полин, – своей будущей женой. Он перевел взгляд на Адама. Мальчик обследовал границы их крошечного лагеря.
– Кажется, вид у него стал получше, – сказал Хью. – Надеюсь, путешествие не слишком его утомит. Я рассчитываю добраться до «Меринды» дня за четыре или пять. Вас с Адамом я устрою в повозке, а сам посплю здесь, у костра.
– Он молчит, но в молчании его есть какая-то странность, – поделилась своим наблюдением Джоанна. – С тех пор, как мы уехали из Мельбурна, он не сказал ни слова. Такое впечатление, что он ушел в себя и спрятался там со своей тайной. И тайну эту он никак не решится открыть. Если бы мы знали, как умерла его мать, возможно, тогда нашлось бы объяснение его истерике и обнаружилась причина такого необычного молчания.
Хью взглянул на Джоанну и едва удержался, чтобы не сказать: «У тебя тоже есть секреты, и ты не спешишь ими делиться».
– Расскажите мне о том месте, что вас интересует. Карра-Карра, так, кажется, вы сказали, оно называется.