– Прошу вас, – сказала Фернанда, по щекам которой катились слезы. И Тед не смог устоять, хотя знал, что этого не следовало делать.
Фернанда не сказала Уиллу, куда уезжает. Она сбегала наверх, взяла пару прочных ботинок и свитер и сообщила Уиллу, что уезжает с Тедом, не сказав, куда именно. Она приказала ему оставаться в доме с полицейскими. И прежде чем он успел возразить, она выбежала из дома и мгновение спустя уже ехала в машине с Тедом. Он позвонил Рику Холмквисту, который тоже находился в дороге, захватив с собой еще четверых сотрудников и группу особого назначения. На Тахо собирались столь мощные силы, что можно было бы создать автономную полицию. Шеф просил Теда держать его в курсе, и Тед ему обещал.
Пока они ехали по мосту через залив, Фернанда молчала. Они ехали еще полчаса в молчании, потом Тед наконец заговорил с ней. Он все еще сомневался в том, что поступил правильно, позволив ей поехать с ним, но сейчас было поздно что-либо менять. Она мало-помалу расслабилась, он тоже. Они стали говорить о том, что сказал отец Уоллис. Она пыталась по его совету поверить в то, что Сэм находится в руках Божьих. Тед сказал, что для всех них поворотным моментом был звонок Моргана.
– Как вы думаете, почему он это сделал? – озадаченно спросила Фернанда. Ни она, ни Тед не понимали, что он имел в виду, говоря, что делает это ради нее.
– Люди делают иногда странные вещи, – тихо сказал Тед, – причем тогда, когда от них меньше всего этого ожидают. – Ему приходилось сталкиваться с этим и раньше. – Возможно, он не так уж заинтересован в получении денег. Если они догадаются о том, что он сделал, его наверняка убьют. А если он останется жив, то придется применить к нему программу защиты свидетелей. Посадить его в тюрьму равносильно подписанию смертного приговора. Хотя если остальные догадаются, ему все равно не жить.
– Вы не были дома целую неделю, – заметила Фернанда, когда они проезжали мимо Сакраменто.
Тед взглянул на нее и улыбнулся:
– Вы говорите это совсем как моя жена.
– Ей, наверное, нелегко приходится, – с сочувствием сказала Фернанда и, заметив, что он надолго замолчал, добавила: – Извините, я не хотела проявлять любопытство. Я просто подумала, что это, наверное, плохо отражается на браке.
Он кивнул:
– Так оно и есть. Но мы поженились очень рано и теперь привыкли. Мы с Шерли знали друг друга с четырнадцати лет.
– Да, это большой срок, – с улыбкой сказала Фернанда. – Когда я вышла замуж за Аллана, мне исполнился двадцать один год. Мы были женаты семнадцать лет.
Он кивнул. За разговорами о жизни и о супругах время летело незаметно. Теперь они чувствовали себя почти как старые друзья. За последнюю неделю они в тяжелых обстоятельствах проводили много времени вместе. Ей было невероятно трудно.