— С тобой все в порядке? — тихо спросил он Джиллиан.
— Да.
Этот краткий, вымученный ответ заключал в себе целые тома. Эта женщина изнемогает от боли, но она слишком горда, чтобы это выказать. Теперь, убедившись, что Джиллиан в безопасности, Катберт решил, что первым делом следует очистить комнату и дать бедняжке возможность вздохнуть спокойно.
— Ну, ладно, приятели, повеселились — и будет. Шоу закончено. Не пора ли разойтись восвояси?
В небрежно оброненной фразе отчетливо прозвучали стальные интонации. Толпа, осаждающая дверь, понемногу начала рассеиваться.
Чарли Донован смерил Катберта свирепым взглядом, решительно пересек комнату и обнял жену за талию. Натали уткнулась ему в плечо и дала волю рыданиям. Так, поддерживая и утешая бедняжку, Чарли повел ее прочь из комнаты.
Теперь из посторонних в номере оставался только Юджин. Несгибаемый. Прямой как палка. Надменное лицо его превратилось в неумолимую каменную маску. Иссиня-черные глаза испепеляли презрением.
— Далтон, эта женщина — распутница. Дешевая потаскушка. Десять лет назад она совратила моего сына, и теперь возвратилась в Санто-Беньо, чтобы довершить начатое.
Катберт раскачивался на пятках, непроизвольно сжимая кулаки.
— Донован, я не пересчитаю тебе все ребра прямо здесь и сейчас по одной-единственной причине: весу во мне на сорок фунтов больше, а вот лет мне на три десятка меньше. Впрочем, про эти милые тонкости я могу и позабыть, если ты сейчас же не уберешься к дьяволу.
— Она и тебя погубит, если не остережешься.
Далтон шагнул вперед.
— Считаю до трех, Донован!
Ноздри Юджина раздувались, точно у породистого скакуна. Еще секунду-другую он пепелил противника взором, а затем метнул злобный, ненавидящий взгляд в сторону Джиллиан, развернулся на каблуках и с достоинством удалился. Катберт закрыл за ним дверь, походя отмечая, что задвижка и замок не несут на себе никаких следов насильственного взлома. Очевидно, Джиллиан сама впустила в номер эту шумную процессию из прошлого.
Но об этом неразумном поступке он поговорит с нею позже. А сейчас, как представлялось Катберту, Джиллиан Брайтон нуждается в одной-единственной вещи. Точно так же, как и он.
Далтон вернулся к ней, наклонился, подхватил молодую женщину на руки. Единственное кресло в номере казалось чересчур шатким и неустойчивым, чтобы выдержать их обоих, но инженер решил рискнуть.
На протяжении нескольких бесконечно-долгих секунд Джиллиан лежала неподвижно, точно окаменевшая, всем телом прильнув к его широкой груди. Затем ее начала бить крупная дрожь. Катберт с трудом подавил вскипающее бешенство: что за мерзавцы эти Донованы! Это же надо — подвергать беззащитную женщину этакой публичной «казни»! На дворе — не мрачное средневековье, в конце-то концов! И он еще крепче прижал Джиллиан к себе.