— Конечно, делала. Но это рабочие копии, с их помощью качественную мастер-запись не изготовишь.
— Понятно. — Катберт оглядел пучок коричневых ленточек в ее руке. — А вот это все склеить невозможно?
— Тот тип, кто здесь побывал, уж позаботился о том, чтобы истребить все подчистую.
— Какой такой тип?
— Юджин, — прошипела Джиллиан сквозь зубы. Яростное, слепящее бешенство на мгновение пересилило даже ужас и горе.
Жаркий гнев накатывал на нее волна за волною. Это бушующее, неуемное пламя бесновалось, ярилось, грозило испепелить душу. Руки бедняжки дрожали так сильно, что обрывки пленки трепетали в воздухе, точно вымпелы.
— Юджин сказал, что мне здесь не рады, что я должна убираться восвояси… но я и заподозрить не могла, что он опустится до такого… до такого злодейства!
— Мы ведь не знаем доподлинно, что это он.
— Я знаю, — свирепо заверила Джиллиан.
Молодая женщина словно обезумела от горя… взбешенная, негодующая, исступленная… и такая бесконечно несчастная, что желание успокоить ее и утешить снова накатило на Катберта с небывалой силой.
Но не успел он поддаться внезапному порыву, как документалистка уже вскочила на ноги. Воздух вокруг нее словно вибрировал от яростного накала ее гнева.
— Пойду справлюсь у своих ребят. Может, кто-то из них что-то видел.
— Отличная мысль, — похвалил Катберт, берясь за телефонную трубку. — А я пока позвоню шерифу.
Небольшая толпа, собравшаяся у дверей Джиллиан спустя каких-нибудь полчаса, включала в себя не только членов съемочной группы и помощника шерифа Магнуса Джералдсона, но Юфимию О'Брайен, владелицу мотеля «Три ковбоя», ее сестру Пегги и нескольких инженеров и рабочих из ремонтной бригады Катберта, что подоспели на место событий, привлеченные шумом и вспышками стробов.
Как выяснилось, никто из них ничего ровным счетом не видел и не слышал. Зато Труди, к несказанному облегчению документалистки, напомнила своему боссу, что часть кассет загодя унесла в свою комнату. А именно: весь жизненно-важный метраж с появлением деревни из воды и несколько записей с натурными съемками.
Джиллиан чуть не бегом бросилась к ним, — точно курица к пропадавшему где-то цыпленку.
— Слава Богу!
Судорожно прижимая кассеты к груди, Джиллиан лихорадочно размышляла про себя. Все остальное, кроме радуги, она сумеет отснять снова… если только Катберт даст ей неограниченный доступ к руинам, и если только дождик не польет, и если сама она и вся съемочная группа станут вкалывать не покладая рук от заката и до рассвета на протяжении всех шести оставшихся дней.
А после того, как водохранилище заполнится, придется ей снова слетать в Санто-Беньо и отснять недостающие натурные кадры с рекой. Если Труди на это время завербовать не удастся, — наверняка у кинооператора график жесткий, — она и сама с камерой за милую душу управится. Таким образом, сдача первого ката отодвигается на несколько недель, а для работы над мастер-записью времени у нее останется не так много, как хотелось бы, однако к октябрьскому просмотру в «Паблик бродкастинг сервис» она вроде бы успевает…