– Девушка! – позвал он. – Подожди минутку, пожалуйста!
Она обернулась, и Аристон увидел ее лицо. Однако он не смог определить, красива она или нет. Ибо юное лицо было сильно измучено. Слишком много ей пришлось пережить. Слишком много издевательств.
Она смотрела на него, и ее лицо, бесстрастная, застывшая маска – девушка давно научилась отгонять от себя малейшую мысль, ибо мыслить значило открыть путь безумию, с острым чувством сострадания подумал Аристон, – постепенно менялось. Аристон не понимал, что таилось за этим. Девушка смотрела на него очень долго. А потом смачно плюнула на землю.
– Свинья! – сказала она и пошла прочь. Глядя на ее узкую прямую спину, разделенную посередине полосой черных волос, он наконец понял, какое выражение вспыхнуло в глубине ее мертвенно-тусклых глаз. Презрение. Шлюха, испытывающая презрение – тут его мысль яростно затрепыхалась, словно пронзенная стрелой пташка, – к другой шлюхе. К той, которая даже не может оправдаться тем, что она женщина. К шлюхе, продающейся каждую ночь существам, которых и мужчинами-то назвать нельзя!
Этого он вынести не мог. Он должен был разыскать ее, показать, на что он способен, убедить ее в том, в чем сам уже не был уверен. Он мечтал о ней всю ночь напролет, когда не был занят с клиентом. Вопреки всему Аристон решил, что она красива. Ему хотелось считать ее красивой, неважно, так оно на самом деле или нет. Он наделил ее чувствительностью, остроумием, умением сострадать. Короче, переплюнул Пигмалиона.
Наутро Аристон соскреб с тела липкое масло, смыл с лица густой слой румян, стере губ красную краску, а с век – голубой перламутр, оделся в прозрачный хитон, который ему подарил омерзительно женоподобный Дейон, – сперва, конечно, Аристон аккуратно оторвал от подола тяжелое серебряное и золотое шитье – и, взяв украшенный драгоценными камнями кинжал, подарок Илы, принялся выковыривать из пазов железные прутья оконной решетки.
Ему повезло. Раствор, скреплявший прутья, был старый и рассохшийся. Не прошло и получаса, как Аристон вытащил решетку. Он вылез в окно. Аккуратно вставил прутья на место, чтобы их отсутствие не насторожило Поликсена. И отправился на поиски поющей девушки.
Однако, выходя из первого же веселого заведения, Аристон столкнулся с хозяином, ждавшим его на улице.
– Послушай, милый мальчик, – сказал сириец горестно-ласковым тоном, каким он всегда разговаривал с юношей. – Откуда мне было знать, что ты хочешь женщину? Я тебе приведу целую дюжину! И не этих дешевых порна или даже простых алевтрид. Я тебе приведу гетеру, умную и прекрасную. Зачем, зачем ты это сделал? Разве я плохо с тобой обращался? Разве был груб? А ты взял и убежал, как…