Причем дело было не только в двойной плате. Например, помимо прочих преимуществ, его людей кормили намного лучше, чем на любом другом афинском судне. Ну а медовое вино, которое они в огромных количествах поглощали каж– дый вечер после учений, было знаменитым даприйским – так называемым «тухлым» вином, которое очень высоко котировалось среди мореходов. Никто из гребцов не был прикован к скамье. Все они были рабами, но у каждого на птее висел водонепроницаемый промасленный кожаный мешочек с долговой распиской, в которой Аристон гарантировал его владельцу выплату всей суммы выкупа за него, на случай, если полис по каким-либо причинам не выполнит своих обязательств по его освобождению. Жены и дети каждого, кто находился на борту, вне зависимости от того, были ли они гражданами Афин, метеками или рабами, уже получали пособие от казначея Аристона, причем в большинстве случаев это пособие было гораздо выше, чем те доходы, которые когда-либо имели их мужья и отцы; к тому же эти пособия должны были выплачиваться в случае гибели кормильца его детям вплоть до достижения ими совершеннолетия, а его вдове – пожизненно.
В свете всего вышеизложенного не приходится удивляться тому, что триерарх Аристон отныне возглавлял лучшее судно во всем афинском флоте. Да и сам он за этот месяц столькому научился, что Алет вынужден был признать:
– Я тебе больше не нужен. Ты можешь управляться с ним без моей помощи.
– Нет, Алет, – возразил Аристон. – Всегда может произойти нечто такое, чему тебе и в голову не приходило меня обучать, что случается раз в двадцать лет; это столь же верно, как то, что Зевс правит Олимпом.
– Ну если что-то такое и произойдет, то ты, я уверен, с этим справишься, – заявил Алет.
И сам того не подозревая, совершил богохульство. Ибо кто из смертных может справиться с Судьбой, Эриниями или самими богами?
«Фрина», триера Аристона, неслась по ветру, всем корпусом погружаясь в длинную узкую полосу серо-зеленой воды, уже помеченной тут и там белыми вскипающими барашками – оскаленными зубами шторма. Погода резко ухудшилась, в вое ветра появилось что-то зловещее.
– Было бы лучше, если бы мы повернули назад, триерарх, – сказал Алет. – Зевс Громовержец свидетель, что ты уже сделал достаточно, чтобы десятикратно заслужить свое гражданство.
Аристон даже не взглянул на своего нуарха.
– Там, с наветренной стороны, – спросил он, – сколько там наших разбитых кораблей, Алет?
– Более двадцати, – отозвался нуарх.
– И что будет, если мы не успеем вовремя? Алет пожал плечами. – Они утонут. А теперь, с твоего высочайшего позволения, триерарх, я задам вопрос тебе: