Филипп снял пиджак и накинул ей на плечи. Мадлен уткнулась подбородком в лацканы пиджака и улыбнулась в знак благодарности, хотя для ее спокойствия лучше было бы оставаться под порывами ветра. К тому же она почувствовала теплоту, которую излучала шелковая подкладка, ласкавшая ей плечи и руки, а тонкий аромат его одеколона, исходивший от воротника, пленял и одурманивал ее.
Пальцы Мадлен вцепились в стакан с водой, и она подняла тост за них, в то время как Филипп облокотился на холодный поручень рядом с ней.
– Тебе в самом деле все нравится? – спросила она, чувствуя его полное удовлетворение настоящим моментом.
– Дело стоит того, – ответил Филипп, сообразив, что она говорит не об океане.
– Ты имеешь в виду победу?
– Не совсем так. Победа – это только часть целой игры. Несмотря на мою репутацию, я доволен, если и другим так же хорошо, как и мне. – Он издал какой-то странный смешок. – Но не думай, что я альтруист.
На мгновение ей захотелось поговорить с ним о Прайсах. Возможно, Филипп сможет предложить подходящее решение. Но так же быстро Мадлен подавила в себе это желание. Сначала ей следовало бы переговорить с мистером Прайсом. Она никогда не будет действовать за его спиной, даже побуждаемая самыми положительными намерениями.
– Не могу вспомнить, когда был здесь в последний раз, – вдруг произнес Филипп, наблюдая за тем, как в док у левого пирса входит небольшой катер.
Мадлен посмотрела на него, пораженная тем, что голос его звучал абсолютно серьезно.
– У тебя свой отель на берегу океана, а ты почти никогда не выбираешься сюда?
– Не в отель, а на балкон.
– Это еще хуже! Позор на твою голову, – пошутила она. Он засмеялся:
– Ты права. Но зато я знаю, кого винить в моем непредсказуемом поведении. Тебя.
– Ну, извини…
Но Филипп оборвал ее:
– Я серьезно. Вот уже два дня я изо всех сил стараюсь контролировать себя, но у меня только голова идет кругом. За последние сорок восемь часов я сказал больше, чем за всю свою жизнь, и сомневаюсь, что мой пульс хоть раз пришел в норму с тех пор, как я встретил тебя.
Глаза Мадлен расширились от удивления. Она открыла рот, но не могла вымолвить ни единого слова.
– Мадлен, – тихо произнес Филипп, глядя вниз на свои сцепленные пальцы. – Я решил, что мне необходимо поцеловать тебя. Это стало почти навязчивой идеей. Нам нужно найти выход, чтобы все встало на свои места. – Он повернулся к ней и нежно притянул ее ближе к себе за лацканы пиджака. – Ты ведь понимаешь?
Сначала она согласно кивнула, потом отрицательно покачала головой.
– Филипп, я…
Но было слишком поздно. Его губы припали к ее губам, полностью завладев ими. Чувства девушки были парализованы.