— Но я дважды рылся в них — там все чисто!
— Сделайте это третий раз и весьма тщательно.
— Что-нибудь новое? — На лице Орентлицера отразилось острое любопытство. — Говорите, я же ничего не знаю!
Ост усмехнулся.
— Четверть часа назад пришла такая весть, что у меня дух захватило!.. Нет, нет — это не о Краузе, о другом…
— О ком же?
— О другом… Кажется, мы изловим, наконец, этого чеха!
— Он и Краузе связаны?
— О Краузе пока ничего нового. Пока только чутьё… Идите, действуйте, а я, может быть, позвоню вам позже. Кстати, пора и мне. — Ост поглядел на часы. — Сейчас предстоит весьма серьёзное дельце.
Орентлицер сгорал от любопытства, но так и не узнал ничего нового. Он направился в гостиницу и добросовестно исследовал чемодан и постель соседа. Лёг Орентлицер с приятным сознанием честно исполненного долга.
2
Вечером, приехав домой после совещания в абвере, группенфюрер Вейс с облегчением вздохнул. В этот субботний вечер никаких дел не предвиделось, и он мог посвятить его любимому занятию. Генерал стянул тесный мундир, с наслаждением облачился в мягкую фланелевую куртку и прошёл во флигель, где вдоль стен длинными рядами тянулись клетки с птицами. Здесь было несколько попугаев, которых Вейс самолично выучил говорить, с десяток канареек, пара сибирских щеглов, какие-то другие птицы и даже соловей. Последний, несмотря на все усилия Вейса, петь в неволе отказывался. Группенфюрер делал все, чтобы сломить упрямство птицы, но ничего не добился. Сегодня он намеревался применить новое средство, которое ему посоветовал знакомый профессор-орнитолог.
Вейс прямикам направился к клетке соловья, но вошла горничная и позвала генерала к телефону.
Звонили из абвера. Несколько минут Иоганн Вейс слушал, затем потребовал машину и уехал.
Вскоре он уже входил в свой служебный кабинет. Дежурный подал лист бумаги. Это была расшифрованная телеграмма. Внизу стояла подпись: адмирал Канарис.
Руководитель германской контрразведки сообщал, что службой безопасности Праги несколько часов назад разгромлена группа боевиков-чехов. При этом раскрылось, что чехи выкрали гауптштурмфюрера СС Гуго фон Герхарда и заслали в опекаемый группенфюрером Вейсом абвер двойника фон Герхарда. Адмирал Канарис выражал надежду, что уж теперь-то группенфюрер сможет разыскать и обезвредить чешского разведчика, которого так давно и безуспешно ловит.
Письмо было составлено в самых язвительных выражениях, и Вейс понимал, что это почти отставка. Сколько-нибудь поправить дело он сможет только в том случае, если сейчас, сию же минуту схватит вражеского агента. Он распорядился, чтобы немедленно вызвали Грегора Оста.