– Я сам поведу твоих людей, – решительно отрезал Афеней и жестом выпроводил Одинокого Волка из пещеры. – Поторопись!
Дозорный сколотов, расположившись на крохотной полянке, блаженствовал, подставив бородатое лицо жарким солнечным лучам, – после сытного обеда его разморило и клонило в сон. Шлем и кожаный кафтан он снял, но боевой топор и лук держал под руками; беззвучно шевеля губами, воин что-то напевал про себя. Иногда выражение беззаботности на его лице уступало место настороженности – не меняя позы он умолкал и сторожко ловил малейшие шорохи лесного разлива.
Афеней лежал шагах в десяти от сколота. Чтобы поднять боевой дух бандитов Одинокого Волка, они после изрядной трепки, устроенной им «безобидным» отшельником Авезельмисом, обходили хижину десятой дорогой – купец сам вызвался снять дозорных, чтобы без помех расправиться с ранеными воинами.
Афеней внимательно следил за расслабленной фигурой дозорного. Это был старый, опытный воин, и кажущаяся вялость и сонливость в один миг могли смениться неожиданным действием. Несколько раз ольвийский купец поднимал лук, пытаясь прицелиться поточнее, но тут же снова припадал к земле – уж больно удобную позицию выбрал дозорный: сзади его прикрывал толстенный ствол дерева, с боков – невысокие, но густые кусты, способные изменить полет стрелы. Да и трудно было поручиться в случае удачного попадения, что воин не закричит, не поднимет тревоги. Значит нужно было действовать наверняка, и Афеней, тая дыхание, ящерицей скользил среди пожухлой травы, стараясь подобраться поближе.
Он подкрался к дозорному сзади; теперь их разделял только древесный ствол. Дрожа от возбуждения, Афеней медленно встал на колени, сжимая в руках длинный узкий нож, затем поднялся на ноги и, уже не таясь, стремительно ринулся вперед.
Дозорный все-таки услышал его – рванулся в сторону, схватил топор, но на большее не хватило времени; он не успел даже подать голос – Афеней, захватив его шею на изгиб руки, вогнал нож в спину по рукоятку…
Второго дозорного, затаившегося в поредевшей осенней кроне клена неподалеку от поляны, где стояла хижина, Афеней разыскал без особого труда и снял с первого выстрела – стрела ударила воина точно в сердце. Он беззвучно рухнул вниз, где его на лету подхватили подручные купца.
Теперь уже никто не мог помешать бандитам выполнить задуманное…
Раненых сколотов они застали врасплох – те почти все спали, не чуя близкой беды. Кровавая бойня беззащитных воинов пришлась по душе озверелым бандитам, и они, уже не таясь, с гоготом добивали тех, кто пытался уползти в чащобу. Афеней, мрачный, но довольный, злобно ухмы-ляясь, стоял в стороне, сторожко оглядывая окрестности – осторожность хищного зверя никогда не оставляла его.