– Верно. – Мэг кивнула. – Отец считался одним из самых состоятельных людей в Тайдуотере. У нас были обширные плантации и прекрасный дом. – Она взяла из миски стручок, одним ловким движением расщепила верхушку и раскрыла зеленые половинки.
– И что же с этими плантациями произошло? Мэг ссыпала горошины в котелок.
– Два года назад папа умер от апоплексического Удара. – Мэг была очень близка с отцом, всегда таким энергичным, общительным, веселым. Он по-прежнему жил в ее сердце, и она никак не могла смириться с тем, что отца нет рядом. Вот и сейчас при одном воспоминании о близком, дорогом человеке глаза ее подозрительно заблестели.
Сморгнув слезы, Мэг потянулась рукой за следующим стручком. Пальцы Стивена поймали ее руку на полпути, легонько сжали.
– Ты любила отца, да?
Проницательность Стивена всякий раз удивляла и трогала Мэг.
– Да, очень любила. Те, кто знал нас, часто говорили, что я на него похожа. На мой взгляд, это величайшая похвала... Когда у папы случился первый удар, за матерью стал ухаживать Чарльз Галлоуэй – беспринципный, алчный повеса несколькими годами младше ее. Мать стала для него легкой добычей. Против обаяния этого расфуфыренного мерзавца она оказалась бессильна.
– И после... потом вышла за него замуж. Мэг снова кивнула.
– Боюсь, наша мать была не слишком дальновидной. Она передала Чарльзу контроль над всем имуществом. Ну, а ему хватило года, чтобы промотать и проиграть в карты все, кроме этой убогой фермы.
– А что стало с матерью?
– Умерла. Не выдержала известия о разорении.
– И оставила детей расплачиваться за те ошибки, что сама совершила. – Стивен легко сжал руку Мэг в своих горячих ладонях. – Расскажи об отце. Он любил свое дело? Где вы жили?
– В районе Джеймс-Ривер. – Мэг вздохнула. Она не могла без слез вспоминать отчий дом – просторный особняк в неоклассическом стиле с восхитительным видом на реку. – У нас был такой красивый дом... папа сам обставил его, сам выбирал мебель, картины, украшения....
А теперь благодаря глупости матери и стараниям Чарльза все, все пропало!
– Как называлась ваша плантация?
– Эшли-Гроув.
– Эшли-Гроув?! – Стивен упал спиной на подушки, выпустив руку Мэг.
– Ты что, знаешь это место? Видел наш бывший дом?
– Твоего отца звали Энтон Дрейк?
– Да. Ты был с ним знаком? Каким образом?!
– Я... нет, не был... Но в Тайдуотере это имя всем известно. До меня доходили рассказы о том, каким замечательным хозяином был Энтон Дрейк.
У Мэг задрожали губы. Да, отец был действительно замечательным хозяином. Он вкладывал душу в дом и плантации. Но все дело его жизни пошло прахом из-за глупой, тщеславной женщины, которой сладкие речи лживого негодяя вскружили голову.